Владимир мацкевич - солдат электронной империи. Владимир мацкевич - солдат электронной империи Вадим мацкевич биография

Кандидат технических наук.

Вадим Викторович Мацкевич
Дата рождения	(1920 )
Место рождения	Новочеркасск , Донская область , РСФСР
Дата смерти	2 октября (2013-10-02 )
Место смерти	мкр. Чкаловский, город Щёлково-3 , Московская область , Россия
Страна	СССР СССР , Россия Россия
Научная сфера	радиоэлектроника
Альма-матер	Военно-воздушная академия им. А. Ф. Можайского
Учёная степень	кандидат технических наук
Учёное звание	профессор
Награды и премии

Биография

В восемь лет сделал первое изобретение - радиопередвижку в чемодане, за что был поощрён почётной грамотой «Ударник второго года второй пятилетки ». В 1936 года создал первого советского робота , который в 1937 году был показан на Всемирной Парижской выставке и получил приз.

В 1944-1945 годах разработал станцию предупреждения «Сирена», использовавшуюся затем в Корейской войне на самолётах МиГ-15 , МиГ-17 .

Факты биографии

Робот, сконструированный Мацкевичем в виде человека, поднимал руку, однако, вследствие слабости мотора, - только немного выше уровня плеча. Немецкие специалисты из соседнего павильона Всемирной Парижской выставки приходили фотографироваться с роботом в нацистском приветствии; это обстоятельство послужило поводом для обвинения конструктора в политической некорректности. От репрессий его спас юношеский возраст и начальник новочеркасского НКВД Б. И. Таласов .

В знак протеста против расстрела первого секретаря Азово-Черноморского крайкома ВЛКСМ К. Ерофицкого, поддерживавшего его в творчестве и позже объявленного врагом народа , обстрелял мини-ракетами здание ростовского НКВД из миниатюрной радиоуправляемой передвижной установки. Был арестован; освобождён под личное поручительство Б. И. Таласова .

Служил в ГК НИИ ВВС на аэродроме Чкаловский (г. Щёлково , Московская область), где узнал о больших потерях советского пилотного состава в Корейской войне вследствие использования американскими F-86 «Сэйбр» активных радиодальномеров, позволяющих обнаруживать цель намного раньше (2,5 км против 150 м в пределах видимости). Изучив сбитый трофейный F-86, предложил схему пассивного радара с акустической сигнализацией, обнаруживающего активный радар противника за 10 км. Возник конфликт с начальством, так как изобретение демонстрировало неэффективность работы целого коллектива конструкторов, предлагавшего в эксплуатацию тяжёлый радар (весом 100 кг) с небольшой дальностью (600 м). Последовало увольнение из армии по обвинению в «преклонении перед иностранщиной и космополитизме». После обращения к главнокомандующему ВВС маршалу Жигареву был подвергнут психиатрической экспертизе, не обнаружившей заболеваний; врач-эксперт посоветовал ему искать понимания «наверху». Благодаря содействию будущего космонавта Георгия Берегового и лётчика-испытателя Степана Микояна изобретение было продемонстрировано авиаконструктору Артёму Микояну , который доложил об изобретении Сталину . Личным распоряжением Сталина 10 экземпляров радара были установлены на самолёты МиГ. Первоначально радар легко возбуждался от малейших помех во влажной атмосфере, вследствие чего получил название «Сирена». Проблему удалось решить, залив датчики радара рисовой смолой. После этого потери советских самолётов-истребителей резко уменьшились, радар назвали «Товарищ», а сопровождение американских бомбардировщиков истребителями F-86 стало малоэффективным. Считается, что этим была устранена угроза

И вот тут пересеклись дорожки "Сейбра" и лейтенанта Мацкевича. При исследовании выяснилось, что в электронной начинке трофея имеется непонятная система. Специалисты стали предполагать, что это радиолокатор, который позволяет противнику с недоступной для наших дальности обнаруживать самолеты и вести прицельный огонь. В это же время в СССР, в специализированном научно-исследовательском институте также велись разработки радиолокатора. Но конструкторы не обещали обнаружение противника на большом расстоянии и не могли сделать прибор компактным для размещения на истребителе.

Молодой еще лейтенант Мацкевич, тоже принимавший участие в исследовании самолета, сделал предположение, что прибор этот не что иное, как радиодальномер и сразу кинулся с докладом - дескать, наше никуда не годится, надо американский прицел срочно копировать, делать радиодальномер! Но его и слушать никто не захотел – казалось, ну как может простой дальномер служить таким грозным оружием? Однако, как оказалось, радиодальномер позволяет вовремя обнаружить противника и, зная точно расстояние до него, корректировать огонь орудий. И даже этого достаточно, чтобы стать недосягаемым в воздушном бою.

Начальники отмахивались от лейтенанта, а он не унимался. Поддаться на уговоры гения-одиночки значило признать некомпетентность целых институтов, взять на себя ответственность. А если затея окажется ошибочной? На лейтенанта написали тридцать пять заявлений. Вадима Викторовича уволили из армии, лишили довольствия и жалованья.

Говорят, нет худа без добра. Вот и увольнение дало Вадиму Викторовичу много свободного времени. Он вспомнил свою давнишнюю идею о приборе, предупреждающем о начале облучения радиолокатором. По результатам исследования сейбры Мацкевич представлял, на какой частоте работал американский дальномер. На свои деньги он разработал и создал 10 образцов приборов, обнаруживающих излучение радара и звуковым сигналом оповещающего пилота об опасности. Он решил опять пойти к главнокомандующему ВВС маршалу Жигареву со своими поделками, и сводкой потерь по данным радиостанции «Голос Америки». Рассказал ему про свой прибор, сказал, что он за 10 километров обнаруживает излучение вражеских прицелов. Жигарев выслушал его, а потом пальцем перед носом замахал: «Американцев на такую хреновину не купишь! Тут по личному приказу товарища Сталина вся наша промышленность выпускает «Позитроны» весом в сто килограмм, и они предупреждают пилота только за 600 метров! А ты говоришь, что твоя малышка за 10 кэмэ работает! Молодой человек, не занимайтесь ерундой!»
И опять настырным лейтенантом занялись компетентные органы. Ну, врагом объявить его не могли – всем очевидно было, что в этом Мацкевича не обвинишь.
Тогда решили идти другим путем и повезли его на экспертизу в психиатрическую клинику.

Доктор – старый еврей, ясным, умным взглядом окинул лейтенанта и попросил сопровождавших его чекистов оставить их наедине:
- Молодой человек! Для нас обоих очевидно, что вы такой же сумасшедший, как и я. Только вот какой я вам дам совет. Нельзя в нашей стране чего-либо добиться, стучась по низам. Надо выходить на самый верх! Вы чьи самолеты защищать собираетесь? Микояна! Вот и идти надо к Микояну!

В.В. Мацкевич разговорился с Г.Г. Береговым, в те годы еще не знаменитым космонавтом, а летчиком-испытателем МиГов в НИИ ВВС. Рассказал ему о возможности построения аппаратуры предупреждения и о неприятии его идей руководством НИИ ВВС. Береговой подсказал, что неплохо бы заинтересовать этой идеей наши «верхи» - без их поддержки любая идея, даже самая полезная, может захиреть. В частности, он предложил В.В. Мацкевичу встретиться с главным конструктором МиГов Артемом Ивановичем Микояном.
- Но я ведь ни его телефона, ни адреса не знаю, - вздохнул В.В.Мацкевич.
Я переговорю со Степаном, - ответил Г.Г. Береговой (имелся ввиду Степан Анастасович Микоян, племянник А.И. Микояна, в то время также работавший летчиком-испытателем МИГов в НИИ ВВС. В своих воспоминаниях он упоминает об этой истории).

У Микояна
В.В. Мацкевич доложил Микояну о принципе работы своей аппаратуры, о неприятии его идеи в НИИ ВВС, о том, что его уже выводят за штаты этого учреждения, попросту - увольняют. «С завтрашнего дня тебе не нужно будет их спрашивать, - ответил Артем Иванович, - с завтрашнего дня они будут спрашивать тебя. Они вернут тебе все, что отобрали. После проведения летных испытаний в НИИ ВВС я отправлю тебя с десятью станциями в Корею».

А.И. Микоян переговорил с Главнокомандующим ВВС маршалом авиации П.Ф. Жигаревым, и тот на следующий же день приказал В.В. Мацкевичу явиться к нему. «Ровно в 12, - вспоминал В.В. Мацкевич, - один за другим в кабинет маршала вошли около 10 генералов; последним зашел я».

«Маршал приподнялся, облокотившись руками о стол, и громовым голосом, без всяких предисловий, начал кричать: «Все специалисты говорят, что твои придумки - это бред сивой кобылы, чушь зеленая. На Чкаловской всем законопатил мозги. Серьезные институты делают станции предупреждения, весящие около 100 кг. Дальность действия у них получается порядка 600-800 м. Специалисты борются за каждый метр. А он, видите ли, сделал спичечную коробку, которая имеет дальность действия 8- 10 км! Правильно на Чкаловской считают, что ты не в себе. Только ненормальный может нести такую ахинею и, невзирая на приказы, распоряжения, наконец, увольнение, - донимать своими бреднями.

И вот сейчас он здесь, - маршал очертил какую-то окружность, - в моем кабинете, и отнимает у нас время, товарищи генералы! И сделать с ним ничего нельзя: за ним сразу два Микояна. Генерал Данилин, вы воспитали этого упрямца! Это бывший ваш сотрудник! Вы плохо воспитывали своего сотрудника. Пусть он сделает 10 станций, и пусть Микоян отправляет его в Корею через неделю или две, как ему будет угодно...
Ясно я сказал?
А перед вылетом, - продолжал маршал, - сделайте ему прививки сразу от всех корейских инфекций, авось поумнеет!»
Генералы одобрительно заулыбались.
В заключение своего грозного монолога Жигарев, уже более мирно, сказал: «В общем, браток, что бы ни говорили начальники, лейтенанты должны их уважать и слушать.

Мацкевич В.В. Занимательная анатомия роботов, НПБШ, 1988.

Парадоксально, но первый советский робот был создан школьником Вадимом Мацкевичем. Произошло это в 1936 году, когда Вадиму было всего лишь 16 лет. Впрочем, юный изобретатель и раньше отличался незаурядными способностями. Так, в восемь лет он уже сконструировал радиопередвижку, за что получил почетную грамоту «Ударнику труда второго года второй пятилетки». В двенадцать лет юный изобретатель создал броневичок, который умел стрелять ракетами.

Радушно встреченный на Всемирной выставке в Париже, «В2М» принёс Вадиму массу проблем, так как тут в дело вмешалась политика. Дело в том, что робот Вадима поднимал правую руку. Посетившая парижскую выставку делегация из нацистской Германии оценила изобретение советского школьника. Её представители сфотографировались с «В2М», вытянув руки в нацистском приветствии.

Вернувшись в СССР, Вадим попал в трудное положение: об успехе школьника в Париже написали все советские газеты, однако его деятельностью заинтересовался Новочеркасский райотдел НКВД. Причиной тому стало письмо, в котором некто рекомендовал Вадиму запатентовать свои изобретения и предлагал ему свою помощь за 20% от той суммы, которую Мацкевич должен был получить. Как ни странно, письмо с предложением совместной противозаконной деятельности, возможно, спасло Вадиму жизнь: – Иногда я думаю, что если бы не то злополучное письмо, то помереть бы мне в степях Казахстана… – смеется Вадим Викторович. – Тогда, на допросе, я обмер – это ведь 37-й год. А если бы случайно в ту комнату не зашел тогдашний начальник новочеркасского НКВД Борис Иванович Таласов, осетин, умнейший человек?! Он сразу говорит – что случилось? Прочел письмо – и чего вам везде враги народа чудятся? Да это ж мальчишка еще! В общем, спрашивает меня – чего хочешь, парень? Я и говорю – велосипед! Дело в том, что мне за участие в парижской выставке обещали велосипед, а дали 250 рублей премии. За эти деньги даже колесо купить было нельзя! В общем, он говорит – заходи, мол, через пару деньков ко мне. Будет тебе велосипед! Так мы и подружились – я стал пару раз в неделю ходить к нему в НКВД. Приду, он позвонит в магазин «Динамо» – не привезли ли велосипеды, а потом мы обязательно посидим, поговорим. Он меня даже с дочкой своей познакомил, ровесница моя была, Милочка».

Дальнейшая судьба изобретателя складывалась в драматическом стиле. В ней были и опала, и признание, и бунт, и творчество. Изобретатель первого отечественного андроида скончался 2 октября 2013 года. Несмотря на то, что Вадим Мацкевич значительную часть жизни посвятил работе с подрастающим поколением, сейчас его имя затерялось в тени других, не менее заслуженных, отечественных ученых. Однако робототехника продолжает развиваться, кружки, пусть в несколько в ином виде, функционируют. Кто знает, возможно, среди сегодняшних ребят, штурмующих Даркнет в поисках своих алхимических артефактов, найдётся свой Мацкевич, а с годами аббревиатура «В2М» станет популярнее, чем «R2D2». Ведь андроид – это не только телефон.

На рисунке изображен забавный щенок, который ходит, весело виляя хвостом, лает, поворачивая голову направо и налево, останавливается, озираясь по сторонам, и затем снова с лаем продолжает движение. Его сконструировал юный техник москвич Мясум Аляутдинов. Электронный блок модели представляет собой программное устройство из трех реле времени. Одно реле подключает питание к двум другим на определенное время (около минуты), после чего модель останавливается. Два программных реле периодически останавливают модель, включая устройство лая, или переводят его в режим движения. Чтобы получить длительные задержки с эксиодными конденсаторами небольшой емкости, оба реле времени собраны на операционных усилителях.

ВАДИМ МАЦКЕВИЧ – ПОБЕДИТЕЛЬ АМЕРИКИ

Думаю, самой большой трагедией нашего народа стало то, что мы не посмотрели мультик "Шрек" еще лет 90 назад. Потому что в этом мультике просто и доступно объясняется, что людоеды – они как луковицы. В смысле, слоеные. И любого человека – а особенно людоеда – надо рассматривать с учетом подшелушных слоев.

Вот вам свежий пример. Неделю назад в редакции раздался звонок. Первая фраза: "Я так люблю "Огонек", и тут недавно меня рассекретили! Такая удача! Я хотел бы с вами встретиться!" Первая мысль – ну вот, очередной сумасшедший дедушка. Но теперь-то я в курсе луковичной теории, поэтому я выслушала еще пару тысяч фраз. Засосало.

В общем, пришлось мне ехать в Звездный городок.

Вадим Викторович Мацкевич – подполковник в отставке. Его 82 года больше похожи на сказку, чем все американские мультики вместе взятые. Честно сказать, я так и не поняла что в его истории сказка, а что – быль. Разобраться в делах давно минувших дней – это вам не мелочь по карманам тырить. В общем, если разберетесь – пишите письма.

Итак, у Вадима Викторовича три фишки. Первая – роботостроение. Вторая – самолеты. Третья – дети. На этих трех фишках, как на трех китах, стоит увлекательная и неправдоподобная жизнь ВВМ.

ФИШКА №1. Пионер Мацкевич и НКВД

Ну разве может быть, чтобы семилетний мальчик из столицы донского казачества 20-х годов увлекся электроникой? Да тогда о ней еще и слыхом не слыхивали! Ан нет – так оно, говорят, и было! Когда же Вадику исполнилось двенадцать, он сделал радиоуправляемый броневичок, стрелявший ракетами и фейерверками. На станции юных техников Ростова-на-Дону электронное чудо увидел тогдашний первый секретарь обкома ВЛКСМ Костя Ерофицкий и впечатлился:

– Вот это да! Неужели сам сделал? А что ты еще хочешь делать?
– Роботов! – ничтоже сумняшеся ответствовал пионер.

Разговор услышала пробегавшая мимо знаменитая благодаря писателю Солоухину Клавдия Вилор, работавшая директором этой самой станции:

– Это что, – говорит, – за буржуазные непотребства? Какие еще роботы? Роботы это буржуйские штучки, которые позволяют энтим буржуям увольнять с заводов рабочих!
Но Костя мудрости старшего поколения не внял:
– А чего тебе для этого надо? – спросил он юного техника.
– Двенадцать листов белой жести и... подшипников.

И было Вадику счастье в виде жести, импортных подшипников и разрешения работать в токарных мастерских новочеркасского политеха. Два долгих года упорных трудов создали настоящего робота, который умел поднимать правую руку. Труды донского пионера оценили по достоинству и отправили робота на всемирную выставку 1937-го года в Париж. Тут-то и возникли у Вадика первые среди многих проблемы с НКВД. Дело в том, что советский павильон, венчаемый мухинскими рабочим и колхозницей, сделанными, кстати, специально для этой выставки, располагался рядом с павильоном достижений немецкого хозяйства. А так как хозяйничали в Германии в ту пору уже нацисты, то их весьма очаровал пионерский робот – моторчик, поднимающий его руку, был слабоват, отчего эта самая рука вздымалась только прямо вперед чуть повыше плеча, напоминая фашистам что-то неуловимо родное. Вот и повадились они ходить в советский павильон фотографироваться с политически корректным роботом – станут по обе стороны, дождутся, пока он руку поднимет, сами тоже "Зиг хайль!" и выпускают птичку. Конечно, ответственных работников это напрягало. Пионер Мацкевич имел не одну беседу на тему "Почему твой робот приветствует фюрера?" Все это, впрочем, не помешало Вадику получить диплом парижской выставки, который он до сих пор бережно хранит, и признание Родины – о его роботе написали все советские газеты. И вскоре Вадика Мацкевича вызвали в Новочеркасский райотдел НКВД.

На допросе выяснилось, что поводом стало пришедшее на адрес местного дома пионеров письмо из Киева – какой-то хваткий человечек рекомендовал пионеру получить патент на изобретение схемы первого советского робота. Перешли, мол, мне чертежи, я все оформлю за двадцать процентов от всего, что ты за это получишь. Такое деловое предложение. В общем, много чего могло из этого для Вадика вытечь, но произошло чудо.

– Иногда я думаю, что если бы не то злополучное письмо, то помереть бы мне в степях Казахстана... – смеется Вадим Викторович. – Тогда, на допросе, я уже обмер – это ведь 37-й год. И хотя в провинции еще не было массовых репрессий, что такое враг народа уже знали все. А если бы случайно в ту комнату не зашел тогдашний начальник новочеркасского НКВД Борис Иванович Таласов, осетин, умнейший человек?! Он сразу говорит – что случилось? Прочел письмо – и чего вам везде враги народа чудятся? Да это ж мальчишка еще! В общем, спрашивает меня – чего хочешь? Я и говорю – велосипед! Дело в том, что мне за участие в парижской выставке обещали велосипед, а дали 250 рублей премии. За эти деньги даже колесо купить было нельзя! В общем, он говорит – заходи, мол, через пару деньков ко мне. Будет тебе велосипед! Так мы и подружились – я стал пару раз в неделю ходить к нему в НКВД.

Приду, он позвонит в магазин "Динамо" – не привезли ли велосипеды, а потом мы обязательно посидим, поговорим. Он меня даже с дочкой своей познакомил, ровесница моя была, Милочка... А в 38-м того самого Костю Ерофицкого объявили врагом народа и расстреляли... Он такой симпатичный был парень, так хорошо говорил – выйдет на балкон, чуб длинный развевается...

В общем, не смог я такого вынести. Написал "Костя Ерофицкий" золотыми буквами на своем броневичке, который ему так понравился, отвез его с другом в Ростов, поставил рядом со зданием областного НКВД (это где сейчас штаб СКВО), с другой стороны улицы по радио подвел его к окну и дал залп. Стекла повылетали... а нас, конечно, схватили. Две недели следователь Фридман меня допрашивал... Чего только не делал. И опять Таласов меня спас – приехал, поручился за меня и забрал... Он и отца моего потом выпустил, а то бы... Помните "Железный поток" Серафимовича? Там был такой герой – легендарный красный командир Кожух. Так вот, этот Кожух – на самом деле Кофтюх – огромный такой был человек, тогда военком Новочеркасска, тоже был расстрелян, и жена его... Два его сына со мной с одной школе учились – старший одноклассником моим был. Их после расстрела родителей выслали в Казахстан, в лагеря для детей врагов народа, и оба они там умерли... Вот так бы и я, да Борис Иванович спас.

После был институт... и все прочее – как у всех. В том числе и война.

ФИШКА №2. Первая электронная и ее победитель

По приказу Родины и зову сердца Вадим Мацкевич стал летчиком-испытателем. В середине второй мировой в воздухе стали твориться странные вещи. Например, непобедимые американские "летающие крепости" "Б-29", "Либерейторы" и "ДБ-3", дотоле практически безнаказанно стиравшие немецкие города, неожиданно потеряли свою неуязвимость. Причем не для ПВО, а для нового секретного оружия фюрера, ночных перехватчиков "Мессершмидтов-110". Новое оснащение мессеров – радиолокационные станции, приборы невидимого боя – позволяло им идти в атаку в отсутствии видимости, в тумане, облаках, ночью. Только в октябре 44-го под Ясами были захвачены два изрядно покалеченных новых мессера. После ремонта один из них удалось переправить под Москву в институт ВВС. Группа летчиков-смертников, в составе которой был и наш герой, летала на поврежденном трофее. Во время 21-го полета лейтенант Мацкевич поранил в искореженной кабине ногу и с диагнозом "гангрена" был отстранен от полетов. В 22-й полет самолет ушел без него, да так и не вернулся – все его товарищи погибли. В результате в Советском союзе остался в живых и даже выздоровел по молодости только один человек, знавший, что такое РЛС. И таланты свои он применил уже не в Великой Отечественной, а позже.

Для тех, кто ничего не знает о Корейской войне, краткая справка: это было первое противостояние бывших союзников – СССР с одной стороны и всех прочих с другой. В 1950 году Северная Корея напала на Южную. Юг даже не смог оказать достойного сопротивления – Сеул пал уже через три дня – кроме обращения за помощью к американцам. Совершенно неожиданно объединенные силы ООН под командованием генерала МакАртура действительно пришли защищать мир от коммунистической заразы – и весьма успешно. Перелом в войне получился очень наглядным и за несколько недель ситуация сменилась на прямо противоположную. На помощь северокорейским братьям поспешили китайцы – и, конечно, советские летчики в китайской форме. На приграничную китайскую территорию прибыла дивизия знаменитого Кожедуба в количестве пятисот самолетов, среди которых суперсовременные истребители МиГ-15, летавшие на высоте, недоступной дотоле ни одному самолету в мире.

Надо сказать, что Корейская война знаменита еще и первым в истории мировой авиации реактивным боем – реактивные самолеты против реактивных самолетов. Надо сказать, что этот бой закончился не в нашу пользу – в начале Корейской войны соотношение потерь в воздухе было примерно равно один к десяти. И все из-за странных американских истребителей "Сэйбр Ф-86Е". Донесения разведки содержали догадки о том, что все дело в удивительном прицеле новых американских самолетов. Догадок было маловато. И вот летчику-асу полковнику Пепеляеву удалось подбить "Сэйбр". Пилот пытался посадить поврежденный самолет на воду, но дотянул только до прибрежной полосы. Дабы самолет не достался врагу американцы срочно вылетели бомбить берег. Наши бросились на перехват. Бой за американский истребитель продолжался больше трех часов, мы потеряли семь МиГов – безрезультатно. В общем, в итоге корейский бог улыбнулся северу – начался прилив и самолет затопило. Шустрые китайцы под водой (!) разобрали самолет и вывезли корпус. Так "Сэйбр" попал в институт ВВС под Москву для исследования. В общем, понятно, что тут дорожки самолета и лейтенанта Мацкевича пересеклись, и лейтенант выяснил, что все дело действительно было в хитром электронном прицеле американского истребителя. Проще говоря, "Сэйбр" мог сбить цель, находясь за два с половиной километра от нее, тогда как все прочие самолеты стреляли только в пределах видимости – 150-200 метров. Стало понятно, почему наши МиГи падали в таких количествах – они еще не сном не духом, а их уже сбили.

– Обидно же! – улыбается Вадим Викторович. – Я, конечно, как разобрался, сразу кинулся с докладом – дескать, наше никуда не годится, надо американский прицел срочно копировать! Тут-то мне и пришили преклонение перед иностранщиной и космополитизм... м-да. Тридцать пять заявлений на меня пришло. Вызвали в Москву, куча генералов сидит, зачитывают заявления – все одинаковые. В общем, выгнали меня из армии, лишили довольствия и жалованья. А у меня, между прочим, жена с маленькой дочкой. В общем, голодали мы – у меня началась язва желудка. И решил я все-таки пойти опять к главнокомандующему ВВС маршалу Жигареву – с десятком РЛС, которые я придумал и сводкой потерь (голос Америки все точно передавал). Вот она, эта "Сирена"...

На ладони Вадима Викторовича – металлическая коробочка 7x10, в которой маленькая плата с клеммой.

– Когда я исследовал американский прицел, я понял, на какой частоте он работает. И сделал РЛС, которая засекает этот сигнал за 10 километров и оповещает пилота, что он под прицелом. Жигарев выслушал меня, а потом пальцем мне перед носом замахал: "Американцев на такую хреновину не купишь! Тут по личному приказу товарища Сталина вся наша промышленность выпускает "Позитроны", весом в сто килограмм, и они предупреждают пилота только за 600 метров! А ты говоришь, что твоя малышка за 10 кэмэ работает!" Пришлось мне уносить ноги. И тут друзья мне посоветовали – ты ж Микояновские самолеты спасать будешь? Иди к Микояну! Устроили нам встречу, он выслушал, подумал и говорит – я тебе верю. Тут же я со своими десятью станциями вылетел в Китай. В ночь станции поставили на МиГи, и они полетели. А наутро вызывает меня какой-то генерал, и говорит: "Ну спасибо, товарищ капитан!" А я растерялся, говорю: "Я лейтенант!" – думаю, может, не знает, я ж в китайской форме. А он: "А Николай Александрович Булганин (тогдашний министр обороны) говорит, что ты капитан!" Потом начался переполох – Сталин приказал за три месяца оборудовать моими станциями все пятьсот самолетов корейского корпуса. И до сих пор все наши самолеты несут на хвостах мои "Сиренки"!

А еще я в Китае от язвы вылечился. У них там повара так вкусно готовили – какие-то отбивные, громадные такие, птицу всякую... А у меня же язва, я два месяца вообще ничего не ел – только пил компот, желтый такой, не знаю даже из чего. Так вот. Как единственный инженер, я имел право разговаривать с пленными американцами – с целью выведать у них всякие технические секреты, разумеется... Как-то раз наши поймали полковника Махурина – он был сыном наших эмигрантов. Мне и говорят: иди, дескать, поговори с ним – переводчика-то не надо. Захожу, а он сидит, ноги на стол. Я ему: "Что ж вы, мистер, ноги на стол – неприлично!" А он мне: "Неприлично, – говорит, – после обеда на допрос вызывать. Вы, русские, после еды не отдыхаете, поэтому у вас у всех язва желудка" Ну и ну – думаю. В общем, проговорили мы пару часов – и все о язве. Попробовал я после еды минут пятнадцать-двадцать отдыхать – причем не лежа, а полусидя. Все пальцем у виска крутили – каждое утро, часов в девять, американцы летят бомбить Корею, а разворачиваются на китайской территории, прямо над нашим военным городком. Все бегут в бомбоубежище, а я после завтрака отдыхаю, и ничто меня сдвинуть не может! Так через две недели я съел целую утку по-пекински! Мне приятель говорит – ты чего, ты ж два месяца голодал! А мне хоть бы что – куда вся язва делась!

ФИШКА №3. Те же и дети

Единственная мечта Вадима Викторовича – издать свою последнюю книгу "От занимательной электроники к профессии". Вообще-то книг он издал предостаточно, но эта – самая главная. Дело в том, что Вадим Викторович придумал систему обучения детей электронике. И даже конструкторы соответствующие разработал. Судя по всему, система работает – вся квартира первого русского роботостроителя завалена детскими электронными проделками: собачками, выполняющими команды, хрюкающими поросятами, мерцающими картинами, крабами, реагирующими на разные виды излучений... Ну и, конечно, роботами.

– Я всегда с детишками возился. Мне все товарищи говорили – ты чего, кандидат наук, а все с детьми возишься! Не солидно, мол. А мне что? Видеть результаты своей работы в детях – это гораздо приятнее, чем даже в самолетах. Среди моих учеников много профессионалов-электронщиков с большой буквы. Вот посмотрите фотографию – это робот, которого мы сделали вместе с детьми. Он у нас и пел, и танцевал, и беседовал с публикой, отвечал на вопросы... Видите, эти два мальчика, Вовка Поляков и Олег Кустов, не даром повернулись к камере спиной – они сейчас засекреченные военные конструкторы... Ой, с этим роботом связана интересная история.

В 1959 году в Сокольниках готовили американскую выставку. В апреле к нам на станцию приехал зам председателя совета министров... и сказал: "Американцы заявили, что привезут шесть роботов. Что мы можем им противопоставить?" Ну, мы с ребятами показали ему этого робота. Он остался доволен. Для робота построили специальную эстраду перед американским павильоном, и он там выступал. Американцы были поражены! На эту выставку приезжал сам Никсон, в ту пору вице-президент Америки. Так он нам – мне и четырем моим пупсикам - за этого робота выдал паспорта почетных граждан Америки и специальное письмо "личного гостя Никсона". Ну, конечно, паспорта сразу же отобрали органы – "на хранение". Так мы их с тех пор и не видели.

А этот робот в семидесятом году был признан лучшим роботом мира на выставке в Японии. Конечно, представлять его ездили не мы... Там тоже был такой эпизод. Робота поставили в угол, а вокруг него толпилось столько народа, что проходивший мимо император Хирохито сказал: "Что ж вы самый интересный экспонат в угол заперли? Пускай ходит среди людей!" А наши "сопровождающие" только мычат – никак невозможно, мол. Император улыбнулся: "Ну, у нас есть корпорации "Сони", "Хитачи". Они все сделают." И все остальное время выставки робот ходил и общался с народом. Так медаль за этого робота получил один гэбист, Николай Иванович Уколов – вот он на фотографии. Все рассказывал, что расстреливает заключенных сам, по двадцать человек в день и даже рационализацию ввел – ставит их парами, одного перед другим, и одной пулей двоих в затылок убивает... Мерзавец. Он, наверное, и пенсию повышенную получал – за рационализацию и за нашего робота.

– А как же дети?
– Ну, дети кое-что все же получили. Их по окончании выставки... спрашивает: в какой вуз хотите поступать? Они стоят, растерялись, мычат: МЭИ, МАИ... Я говорю – Болваны! Физтех! Так и пошли они в физтех. А я до сих пор с ребятами занимаюсь. Здесь удобно – упал самолет, вот тебе целая куча металла, и моторов, и реле... Меня так, знаете, задела статья в "Огоньке", вот эта, интервью с каким-то Выханским. Вот: "Я не думаю, что имеет какие-то перспективы наша электроника. Просто по своей природе мы не приспособлены к качественному выполнению мелких, точных операций." Но это же абсурд! Таких специалистов надо, как сказал Путин, мочить в сортире! Мы всегда были в этой области первыми – я ж вам рассказывал! Да в конце концов, кто блоху-то подковал?! А дети какие у нас умненькие! Сейчас, конечно, все изменилось – даже дети. Раньше ведь все ребята были заняты, чем-то увлекались, а теперь они же совсем ничего не умеют... Беспомощные такие, ничего не хотят... Но это легко исправить! Вот ко мне таких ребят приводят, и они уже через два месяца совсем другие, они так стараются, они горят! Да просто не узнать тех ребят – и родители удивляются... Все можно сделать. Надо обучать электронике в школе! В детском саду! Это возможно, поверьте!

– Да верю я, верю!

Тут бы и Станиславский поверил, тем более на сытый желудок – помимо всех прочих талантов, Вадим Викторович здорово жарит мясо и угощает им заезжих журналисток. Попивая чаек с печеньем, я разглядела две книжки Билла Гейтса – "Дорога в будущее" и "Бизнес со скоростью мысли":

– Билла Гейтса читаете?
– Ага. Хваткий мужичонка. Ну, я с ним, конечно, тягаться не стану – годы уже не те. Знаете, за что мне не нравится Буш?
– Интересный вопрос.
– За то, что убрал из своего посольства в России всех людей, которые Россию любили. Вот, например, моего друга Джеймса Коннела, капитана первого ранга ВМФ США – он мне очень помогал. Телефон мне поставил, на отдых деньжат подбрасывал. Я передал ему незаконченную книгу Феликса Чуева обо мне – "Солдат империи" называется. Американцы опубликовали куски оттуда в разных журналах – и везде представляют меня как человека, "победившего американцев в электронной войне". А несколько лет назад они снимали фильм о Корейской войне, и меня тоже расспрашивали о тех временах. Кстати, наш какой-то комитет Госдумы очень обиделся, что я отдал книжку американцам. А я говорю – да здесь во всех издательствах с меня требовали деньги, а американцы сами мне помогали. Телефон вот поставили... Они меня все спрашивали – ну неужели вам государство ничего не заплатило за ваше изобретение? Да в любой стране мира вы уже были бы миллиардером!

– А они вам не сказали, что за РЛС стоят на американских самолетах? Дело в том, что в 59-м году во время египетской войны израильтяне захватили несколько наших МиГов-15 и –21. И, в соответствии с соглашениями, передали их американцам. Так что может быть американцы должны вам гораздо больше...

– Кстати, может быть! Мне, конечно, нужны деньги на книжку... Тут мне один мой товарищ посоветовал – пошли, дескать, отчет о проделанной во времена Корейской войны работе Бен Ладену. Он тебе, мол, пару сотен тысяч подкинет – и на книжку хватит, и на детишек...

Очень долго я не могла распрощаться с Вадимом Викторовичем. Он хотел показывать фотографии и детские поделки. Стоя в дверях, мы говорили о пальмах ("От жены остались") и птицах, которые прилетают на балкон лакомиться салом ("А дятел прилетает два раза в день, я так его жду!"), и как именно нужно резать и класть сало для каждого вида птиц...

Жизнь, как и всякий людоед, все-таки очень многообразная и слоеная – как луковица. Можно быть солдатом империи вопреки желанию этой империи. Можно быть битым своей страной, и любить ее после всего, что она с тобой сделала. Можно быть молодым, талантливым и востребованным – а в старости кормить птичек и пальмы, оставшиеся от твоей судьбы... И все-таки – жизнь прекрасна, хотя бы потому, что можно ходить по четвергам заниматься с ребятами и ездить на лето в Крым. А зимой смотреть на рекламный плакат Ливадийского заповедника на стене и вместе с птичками дожидаться весны.

Микоян добился приема у Сталина и доложил ему об изобретении безызвестного Кулибина. Сталин, выслушав, дал указание установить десять приборов на МиГи и испытать их в боевых условиях.
Мацкевич тут же со своими десятью станциями вылетел в Китай. В ночь станции поставили на «МиГи», и они полетели. Результаты превзошли все ожидания. Теперь советские летчики уже сразу узнавали, что их видит вражеский радиолокатор.

А наутро – с улыбкой вспоминает Вадим Викторович - меня вызывает какой-то генерал и говорит: «Ну спасибо, товарищ капитан!» А я растерялся, говорю: «Я лейтенант!» - думаю, может, не знает, я ж в китайской форме. А он: «А Николай Александрович Булганин (тогдашний министр обороны) говорит, что ты капитан!» Потом начался переполох - Сталин приказал за три месяца оборудовать моими станциями все пятьсот самолетов корейского корпуса. И до сих пор все наши самолеты несут на хвостах мои «Сиренки»!

Приказ Сталина был выполнен в срок. Его выполнил прежде всего 108-й институт, институт адмирала Берга, который так сильно сомневался в эффективности моей станции. Когда я вернулся из Китая в Москву спустя несколько месяцев, то «полканов» из Генерального штаба никто не встречал, а за мной прибыла шикарная машина. И полковник Генерального штаба доставил меня прямо на Арбат к новому заместителю министра обороны по электронике, которым за выпуск 500 моих электронных станций в течение трех месяцев стал адмирал Аксель Иванович Берг.
Блистательный адмирал встретил меня с красной коробкой в руке». Он сказал: «Мне поручено наградить тебя орденом Красной Звезды за твою работу в Корее. Когда там, в Корее, выяснилась высокая эффективность твоей станции, товарищ Сталин приказал в течение трех месяцев сделать 500 таких станций и установить их на самолеты МиГ-15 в Корее. Булганин собрал директоров всех крупнейших радиозаводов Москвы, Ленинграда, Горького, Киева, Воронежа, других городов и обратился к ним с призывам остановить трагедию нашей авиации в Корее, где американцы применяют новейшие радиоэлектронные прицелы с очень большой дальностью действия. Министр сказал, что на наших самолетах нет станции со сравнимой дальностью обнаружения. Но найдено решение в виде совсем небольшой РЛС, которая способна предупредить об опасности приближения «Сейбров», начиная с 10 км. Этим практически парализуются дорогостоящие электронные прицелы американцев. Товарищ Сталин приказал за три месяца оборудовать этой станцией все 500 наших МиГов в Корее. В заключение министр обороны спросил директоров, кто из них возьмется выполнить приказ товарища Сталина?

В ответ, - продолжал А.И. Берг, - все директора в один голос заявили: «Это совершенно невозможно! Только для подготовки оснастки потребуется не менее полутора-двух лет!»
Булганин побелел.
Тогда я поднялся с места и сказал: «Николай Александрович! Если товарищ Сталин приказал и Родина требует, я берусь на опытном производстве своего института выполнить приказ и выпустить за три месяца 500 станций. Только разрешите мне сдвинуть планы научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ».

Николай Александрович Булганин разрешил распорядиться планами как угодно ради выполнения приказа товарища Сталина.

А.И. Берг продолжал: «И мы выполнили приказ товарища Сталина. Мы работали дни и ночи. Весь институт был мобилизован на выполнение приказа, и мы его с честью выполнили. Все, кто имел хоть какое-то отношение к этой работе, были награждены. А твои начальники, твои, прости за выражение, «солдафоны», мое предложение представить тебя к ордену Красного Знамени не поддержали. Хотя ты не только разработчик станции, но и участник боевых действий с ее применением! С трудом они дали добро на орден Красной Звезды, и то после моего доклада Булганину. Я не думал, что у тебя в институте столько недругов, а у твоей идеи столько противников и завистников!»

И вот В.В. Мацкевич в Корее. Установка опытных десяти станций, первые успехи. «Но в один далеко не прекрасный день сразу несколько летчиков после возвращения с боевых вылетов сообщили, что станция давала сигналы о появлении «Сейбров», а атакующих самолетов не было! И таких лжесигналов была тьма-тьмущая!.. Уже больше половины летчиков выключили станции. А из Москвы, - вспоминал В.В. Мацкевич, - прилетели два эмиссара с Лубянки. Такого я никак не ожидал. Один из них был то ли следователем, то ли сыщиком, второй - специалистом института радиоэлектроники НКВД.

Чекист-инженер производил самое благоприятное впечатление: очень смышленый и грамотный. Вскоре они пригласили меня уединиться с ними на аэродроме и сообщили, что каждый мой шаг отслеживается. В центр сообщается обо всех обстоятельствах, связанных с боевым применением моей станции. В Москве, по их словам, известны все перипетии - от первоначального успеха до нынешних осложнений. Лично Сталин, это они тоже подчеркнули, ждет информацию о том, как осваивается станция.

Инженер с Лубянки, когда его коллега-«следователь» куда-то ушел на минуту-другую, успел мне шепнуть, что последнему поручено особо следить, чтобы в случае неудачи я не «смылся» в Мукден или Харбин к белогвардейцам. ..

Я вслух им сказал, что, на мой взгляд, причина лже-сигналов в детекторах, а не в каких-то внешних полях. Оба лишь пожимали плечами в ответ. Они предложили мне немедленно идти на КП и дать телеграмму на Лубянку, чтобы срочно выслали детекторы. Поехали в штаб. Там начальник связи, когда мы стали просить соединить с НКВД в Москве, спросил: а для чего это вам? И в ответ: - Да что вы, братцы, их на любой нашей РЛС на корейских сопках сотни. А вам из Москвы подавай! Зачем вам Лубянка? Езжайте в Корею на любую РЛС... Связались с начальником ближайшей станции.

А в это время МиГ одного из наших асов, полковника Шепелева, с крыльями, буквально изрешеченными пулеметами «Сейбра», сделал посадку на нашем аэродроме. Сам Шепелев каким-то чудом остался жив. «Я, не тратя слов, сразу пошел к Шепелеву.

Чекисты, уже ставшие со мной как бы единой командой, увязались было за мной, - рассказывал В.В. Мацкевич, - Еле я их остановил, сославшись на необходимость поговорить с Шепелевым один на один. Захожу в контейнер, Шепелев лежит ничком на койке». После продолжительной беседы с гостем Шепелев в заключение сказал: «По-моему, я понял, почему станция дает ложные сигналы. Ложные сигналы, сам знаешь, появляются, когда при пикировании с высоты наши самолеты выпускают воздушные тормоза на хвосте самолета. У американцев тормозные щитки ставятся на заводах, потому что у них щитки - это принадлежность самолета. А у нас их ставят уже в части. Какие у них после установки нашими механиками получаются вибрации при торможении - никому не известно. Так вот, именно вибрации щитков, а они сильные, и приводят к появлению ложных сигналов.

Одним словом, мой диагноз: выпуск воздушных тормозов - вибрация хвоста - появление ложных сигналов. Давай сразу и проверим!»

Мы у Богданова, командира эскадрильи, подчиненного Шепелева. Шепелев сходу ставит ему задачу: подняться в воздух, а потом при пикировании выпустить воздушные тормоза и сообщить по рации, как реагирует на это станция Мацкевича. Докладывает: «Выпускаю! Сразу появились ложные сигналы!»

Молодец! Давай, садись.

Заменяем детекторы на новые. В самолет садится другой летчик. Проверяем с ним. Результат тот же. Шепелев говорит: «Бог троицу любит. Ошибаться не хочу и не люблю. Дало серьезное. Такое, что нужно проверить как следует. Третий летчик вышел в полет, и сразу - в пике. По рации докладывает: - Выпускаю тормоза. Сразу после их выпуска слышу ложные сигналы».

Садись... Все предельно ясно: детекторы, разрушаясь от вибраций, дают это самые помехи.

А в чем искать противоядие? Пока мы с Шепелевым экспериментировали с детекторами, с самолетами и их летчиками, проводили, так сказать, опыты, наблюдавшие за всем этим действом здешние радисты и специалисты по бортовому оборудованию смекнули, что делать, и натащили нам мотки губчатой резины из контейнеров. Она наклеивается в местах, где детали соприкасаются со стенками контейнеров.

А потом началась дружная упаковка станции и ее антенны в эту резину. После этого провели новый эксперимент, но уже с амортизированной антенной.

Взлет. Пикирование. Выпуск воздушных тормозов. Ложных сигналов нет и в помине. Как и без амортизации, проделываем три опыта, И ни разу никаких помеховых сигналов!

Причина помех, как теперь уже все знали, гнездилась в детекторах. Такие они изящные, такие тонкие, такие нежные - в кристаллик упирается пружиночка. И когда происходит вибрация, то контакт пружиночек с кристаллом то прерывается, то восстанавливается. Начинается искрение, что создает ложные сигналы в шлемофоне летчика.
От полноты чувств присутствовавший при сем НКВДешник-«следователь» пустился в какой-то невообразимый пляс. А у второго, инженера, ну прямо слезы из глаз: «Слушайте, как же здорово, как замечательно! Ну, Боже мой, как же это нам сподобилось-то, мать твою за ногу!»
«Забрали губчатой резины, сколько Шепелев дал. Он обнял меня и долго-долго тискал. Смотрю - него слезы на глазах». Я и сам разревелся».

Потом В.В. Мацкевичу пришлось заниматься еще одним усовершенствованием своей станции - защитой ее от тропической влажности. Для этого станцию пришлось заливать рисовой смолой.

Было приказано изготовить 500 комплектов «Сирены» - так официально назвали прибор. Но во время испытаний возникли сложности. Выяснилось, что по утру вся электроника на самолете начинала сбоить - радиостанция не дает связи, высотомер не работает, радиокомпас не работает. Та же «болезнь» поразила и «Сирену» - дальность обнаружения падала в десятки раз, а то и вовсе до нуля. А через пару часов после восхода все нормализовывалось.

Мацкевич стал искать причину и вскоре догадался, что виной этому была высокая влажность. Дело в том, что в Корее по ночам в это время года шли тропические дожди – муссоны, была высокая влажность. В результате этого на приборе образовывался конденсат, который и влиял на характеристики. А с восходом солнца самолет нагревался и прибор подсыхал.

Американцы уже придумали покрывать свою электронику тропическим лаком. Решили попробовать поступить как они, но это не помогло. И вот однажды ломая голову над этой проблемой Мацкевич увидел китайских рабочих, которые ходили по взлетной полосе и заливали щели в бетонке рисовой смолой. От отчаяния он снял прибор с первого попавшего самолета и окунул его целиком в дымящую смолу. Прибежал летчик, с самолета которого сняли прибор, переживает: «Что-же ты делаешь, инженер! Ведь прибор теперь точно не рабочий – лампы, наверное полопались! Мог бы с другого самолета снять!»

Мацкевичу приятно, что ценят его прибор: «Не переживайте, товарищ майор! Ничего не случится, а случится – я свой запасной выдам.» Вытащили прибор из смолы, дождались пока остынет – вроде, лампы целые. Поставили прибор на место – работает. Стали все приборы в смолу окунать – ни один не отказал. И на утро все приборы работали! После этого срочно телеграфировали в Москву, чтобы всю партию приборов перед отправкой окунали в компаунд. На заводе возмутились – а как же чинить их в случае отказа, ведь он неремонтопригоден после этого?
- Если прибор откажет, то самолет собьют, и чинить будет нечего – возразил Мацкевич.

И все приборы стали целиком заливать смолой, превращая их в сплошной смоляной кирпич – «кирпич Мацевича», как в шутку называли его иногда.

И американские самолеты посыпались на корейскую землю, как осенние листья после сильного порыва ветра. Наши пилоты очень полюбили прибор и называли его «товарищем». Так и говорили друг-друг по радио – «Внимание! Товарищ предупреждает – сзади сейбр!» Мацкевич очень переживал по этому поводу – боялся, что разгадают американцы наш секрет и предпримут какую-нибудь хитрость. А хитрить они умели! Например, наши пилоты, когда летели в колонне, устраивали перекличку, чтобы узнать кто сзади. Впереди идущий спрашивает кто сзади. А тот отвечает: – «Свои!» Американцы придумали прямо с земли отвечать нашим «Свои», а сами пристроятся сзади и сбивают самолет. Вадим Викторович, после безуспешных попыток повлиять на летчиков, пошел к командующему корпусом генералу Лобову. Поделился с ним своими опасениями, сказал, а что если американцы станут выключать свои прицелы? Hо генерал сказал, что даже если американцы выключат свои прицелы и будут атаковать МИГи без прицелов, то «черта лысого» у них что-нибудь получится. Американские летчики, во-первых, все обучены стрелять только с прицелом, а без него они не попадут, а, во-вторых, если они выключат прицелы и будут включать их только перед самой атакой, все равно у них ничего не получится, - нашего летчика не собьешь. Если летчик знает, что его атакуют, даже с самой малой дальности, то все равно его не собьешь. Он мгновенно делает небольшой маневр, и вся синхронизация в американском прицеле нарушается, все "зайчики", прицельные метки, тотчас же побегут в разные стороны, и прицеливание будет невозможно. Hо, поскольку Мацкевич уж очень настаивал, генерал пообещал вечером вызвать командира полка Шестакова, в полку которого летчики особенно часто свободно разговаривали на эту тему, и "товарищ" у них был первый приятель.

Генерал, собственно, согласился не только из-за того, что летчики часто говорили о "товарище". Hакануне и его самого обидели по радио. Вечером, когда уже было затишье, и все полеты закончились, во всех аэродромных репродукторах, через которые были слышны радиопереговоры, вдруг раздался голос командира корпуса: "Я "Алмаз", я "Алмаз"! Кто в тридцать седьмом квадрате?". В ответ - тишина. Hикто не отвечает. Тогда генерал повторно спрашивает: "Я "Алмаз", я "Алмаз"! Почему не отвечаете, кто в тридцать седьмом квадрате? Я вас спрашиваю! Вас спрашивает "Алмаз". - Молчание. И вот еще один запрос: "Я "Алмаз", я "Алмаз"! Кто в тридцать седьмом квадрате?", - вдруг в ответ раздалось: "Hу и х.. с тобой, что ты "Алмаз". Hе знаем, кто в тридцать седьмом квадрате! Что привязался!". Грубое такое, обидное для командира корпуса заявление. Он решил отчитать летчиков. Он подозревал, что это может быть кто-нибудь из полка Шестакова, и поэтому вызвал его на КП.

Полк Шестакова был совершенно особый полк. Он наводил страх на американцев. Как только полк Шестакова поднимался в воздух, тут же по радио раздавалось по-английски: "Полк Шестакова в воздухе, бандиты Шестакова в воздухе! Бандиты Шестакова в воздухе! Будьте осторожны!". Hаши летчики не несли потерь, но им удавалось сбивать "Сейбры". Американцы боялись летчиков этого полка как огня. А после того, как у них поставили станции "Сирена", то они сбили не один "Сейбр", а целую группу. Используя сигнал станции, летчики производили хитроумные маневры и сбивали американцев. Говорят, Шестакова как-то спросили как ему удалось в полку таких замечательных летчиков собрать – все как на подбор крепкие и здоровые. А он ответил:
- Очень просто. Hаш полк базируется в Уссурийске. Там летом плюс 50, зимой минус 60. Жуткий климат. Мы круглые сутки спирт глушили, вот слабаки и повымирали. Командир дивизии раз в месяц прилетит к нам. Построит в одну шеренгу. Мы стоим, а руки у всех трясутся. Он встает на правый фланг и спрашивает: "Hу, как, орлы, побьем их?". А мы хором отвечаем: "Побьем! Где они?!".

Вечером генерал отчитал Шестакова, рассказал ему про то как обругали его в эфире, возмущался, что пилоты много матом ругаются. Шестаков на это ответил:
- Товарищ генерал! Hу, вот послушайте! Как обычно, летит наш летчик, вдруг сзади что-то появилось, поблескивает. То ли МИГ, то ли "Сейбр". В нос их отличить невозможно. Hаш летчик, к примеру спрашивает: "Я - 82-й, я - 82-й, кто там сзади?". И тот час же слышит ответ: "Я свой, я свой!". А кто это ответил? Или наш летчик, или это специальная служба американцев на каждый наш запрос отвечает: "Я свой!". Hаш продолжает спокойно лететь и оказывается сбитым! Сколько мы потеряли наших летчиков в результате американской хитрости, одному Богу известно! А как у нас, в моем полку? Летит наш, сзади кто-то появился, он спрашивает: "Я 82-й, я 82-й, какая б... там прицепилась сзади?" Если отвечают американцы, то они говорят: "Я свой, я свой!". А если наш летит, то в ответ раздается "Что, сдрейфил? Е.... твою мать и т.д. Свой, я свой!" И так мать-перемать. Вот это значит действительно свой, потому что американцы материться не умеют!
Лобов от души расхохотался, но велел про «товарища» поменьше в эфире говорить.

Командующий китайскими добровольцами генерал Пын Декуей, зная, что кроме палочек для кушания риса, никаких материальных вознаграждений за создание своей станции предупреждения В.В. Мацкевич не получал, зашел к Мао Дзедуну и предложил ему обсудить вопрос о выделении Мацкевичу машины «Победа» и оплаты строительства гаража для нее. Его предложение попало на подготовленную почву, и, вернувшись на Родину, В.В. Мацкевич через китайское Министерство иностранных дел получил и автомашину, и место для строительства гаража. Надо сказать, что находчивость китайского генерала и способность угадывать намерения китайского вождя не раз выручали его, в том числе и во время китайской «культурной революции».

Гараж В.В. Мацкевича был построен на выделенные ему деньги недалеко от гаража Юрия Гагарина, нашего первого космонавта, и Гагарин потом постоянно заходил к Мацкевичу полакомиться его «фирменным» напитком - квасом на основе березового сока.

А я до сих пор с ребятами занимаюсь. – рассказывает Вадим Викторович – Здесь, в звездном городке удобно - упал самолет, вот тебе целая куча металла, и моторов, и реле... Меня так, знаете, задела статья в «Огоньке», вот эта, интервью с каким-то Выханским. Вот: - Мацкевич достает вырезку из журнала - «Я не думаю, что имеет какие-то перспективы наша электроника. Просто по своей природе мы не приспособлены к качественному выполнению мелких, точных операций». Но это же абсурд! Таких специалистов надо, как сказал Путин, мочить в сортире! Мы всегда были в этой области первыми, я ж вам рассказывал! Да в конце концов кто блоху-то подковал?! А дети какие у нас умненькие! Сейчас, конечно, все изменилось, даже дети. Раньше ведь все ребята были заняты, чем-то увлекались, а теперь они же совсем ничего не умеют... Беспомощные такие, ничего не хотят... Но это легко исправить! Вот ко мне таких ребят приводят, и они уже через два месяца совсем другие, они так стараются, они горят! Да просто не узнать тех ребят - и родители удивляются... Все можно сделать. Надо обучать электронике в школе! В детском саду! Это возможно, поверьте!

Создатель первого советского робота и еще нескольких андроидов, прославивших отечественную робототехнику. Разработчик устройства, позволившего СССР если не выиграть, то свести к ничьей локальную и предотвратить новую мировую войну. Автор системы обучения детей основам электроники, на которой вырос не один будущий хайтек гений. При всех своих заслугах перед Родиной Вадим Викторович Мацкевич далеко не всегда находил признание в собственной стране. Хотя те же Штаты, которым его изобретения немало насолили, к авторитету Мацкевича всегда относились с почтением, снимая документальные фильмы с его участием и публикуя написанные им статьи. Стоит задуматься - возможно, внимание к судьбе таких великих специалистов, как Мацкевич, является одним из признаков развитого высокотехнологичного общества.

«Сирена» против Третьей мировой
Во время войны Мацкевич вместе с другими студентами трудился на возведении оборонных сооружений вокруг Москвы, а затем отправился в Военно-воздушную академию им. Можайского. В 1942 году он становится инженером-испытателем НИИ ВВС. Через два года проводит испытательные полеты на захваченном у немцев ночном перехватчике Me-110, оснащенном новейшей радиолокационной системой. РЛС позволяли вести бой в отсутствии видимости и Вадим серьезно взялся за изучение этих устройств, которым еще предстояло сыграть огромную роль в развитии военной авиации. Разработанная им станция предупреждения «Сирена» спасла положение советских истребителей в Корейской войне, начавшейся в 1950 году. Наши в целом превосходные МиГ-15 и МиГ-17 сбивались американскими «Сейбрами» задолго до того, как их можно было заметить. Делалось это с помощью активных радиодальномеров, «видящих» обстановку в радиусе 2,5 км. Однажды в руки наших спецов попал один дальномер, и Мацкевич, изучив его, смог сделать миниатюрный пассивный радар, обнаруживающий вражеский самолет с РЛС аж за 10 км. Все получилось не сразу - предложив свой радар, Мацкевич наткнулся на упорное сопротивление замшелых чинов в военно-промышленном комплексе и даже был уволен из армии. Дело сдвинулось лишь после его встречи с конструктором «мигов» Микояном, который сумел донести преимущества нового радара до руководителя государства - Сталина.

По указанию «верховного» «Сирену» внедрили и до конца этой войны наша авиация не потеряла в небе Кореи ни одного истребителя. Зато «Сейбры» начали падать один за другим - дорогостоящие американские системы наведения подвели своих хозяев, проиграв копеечному радару Мацкевича. Во многом благодаря «Сирене» США отложили свои планы по массированной ядерной атаке на советские мегаполисы силами стратегической авиации - вскоре устройства Мацкевича были поставлены на истребители-перехватчики противовоздушной обороны СССР, не давая бомберам с мегатоннами смерти на борту ни единого шанса приблизиться к нашим городам. Янки уразумели, что слишком опасно вступать в прямую схватку с противником, который способен гибко реагировать на любые военные и технологические вызовы.

Ракетами по НКВД
Юный казак, увлекающийся радиоэлектроникой - кажется, такое сочетание мы в «ИДИ» уже проходили, когда рассказывали о кибернетике Викторе Глушкове. Герой этой статьи - Вадим Мацкевич появился на свет в 1920 году в столице донского казачества Новочеркасске и умел держать в руках... нет, не шашку, а паяльник едва ли не с пеленок. В десять лет он соорудил передвижную радиостанцию, а в двенадцать - радиоуправляемый броневичок, стрелявший ракетами и фейерверками. За броневик он был вознагражден кипой жестяных листов, подшипниками и новыми радиодеталями, из которых мальчик за несколько лет создал настоящего робота, умевшего, правда, не много. Например, двигаться на свет, стрелять из пистолета и поднимать правую руку до уровня плеч. В 1937 году советский робот №1 съездил на Всемирную выставку в Париже, где неожиданно привлек внимание гостей из Третьего рейха. После этого поднятая вверх рука робота стала трактоваться некоторыми особо бдительными гражданами как подражание нацистскому приветствию. Молодого робототехника, ставшего уже студентом Московского энергетического института, вызвали в НКВД, но быстро отпустили. До поры до времени. В следующем году Мацкевич с помощью дистанционного управления подкатил свой броневичок-ракетоносец к зданию областного НКВД и дал по нему залп - так парень мстил за репрессированного товарища, бывшего секретаря обкома комсомола. Здание почти не пострадало, но Вадима схватили и две недели допрашивали. Но, к счастью, простили и освободили - за него вступился главный чекист Новочеркасска. Иначе наша история заканчивалась бы на первой же главе.

Танцевальная робототехника
Занимаясь радиолокационными системами в НИИ ВВС, Мацкевич не забросил свое давнее увлечение робототехникой. Помогала в этом общественная нагрузка - в свободное от службы время (а Вадим Викторович, между прочим, дослужился до звания подполковника) он руководил кружком на одной из московских Станций юного техника. Обучению школьников способствовало обилие радиодеталей и комплектующих: в 50-60-х годах в воздушное пространство СССР целыми роями залетали американские шпионские аэростаты, большая часть которых сбивалась силами наших ПВО. Из сбитой заморской аппаратуры и клепали свои поделки юные техники. В 1959 г. Мацкевич и команда сделали робота, обладавшего куда большим количеством умений, чем тот, приглянувшийся немцам, бедолага. И опять творение Мацкевича привлекло внимание иностранцев, на этот раз американской делегации. Впечатленный роботом вице-президент Никсон преподнес Вадиму Викторовичу и его подопечным провокационные подарки - паспорта почетных граждан США. Дарами, разумеется, никто не воспользовался, а через десять лет из дверей кружка Мацкевича приплясывая вышел новый робот. Веселый, умевший танцевать андроид стал частью советской экспозиции на проводившейся в Японии выставке «Экспо-70», где выгодно отличался от сотен функциональных, но унылых автоматов и манипуляторов. Увидевший его японский император Хирохито пришел в такой восторг, что потребовал предоставить советскому роботу центральное место на выставке.

Станция юного техника, на которой Мацкевич учил детей робототехнике, не была исключительной привилегией москвичей. Начиная с 1926 года такие станции, целью которых было развитие детского технического творчества, открывались по всей стране. Уже в 30-е годы работы советских школьников регулярно завоевывали награды на международных выставках, а в Великую Отечественную войну юные техники организовали мастерские по выполнению военных заказов. Особого размаха работа станций, с которыми сотрудничали видные ученые, военные и космонавты, приобрела в 60-е. На их базе возникали целые конструкторские бюро, строившие модели и полноценные аппараты практически для всех отраслей народного хозяйства. К началу 80-х годов в стране действовало более 1000 станций юного техника, в рамках которых функционировали различные клубы и кружки. Кроме того существовало около 1500 домов и клубов юного техника, работавших в системе профсоюзов. Все это было частью огромной системы детского технического творчества, помогавшей вчерашним малышам верно определиться с выбором профессии.

Серьезные игры в кубики
Интерес японцев к советской электронике не ограничивался танцующими роботами. В 971 году в одном из приложений к журналу «Юный техник» была опубликована статья Мацкевича, где читателям на основе несложных схем предлагалось сделать маленькие пластмассовые кубики, внутри которых размещались радиоэлементы и магниты. «Играя» в «радиокубики» можно было собрать не только приемники, но и куда более сложные устройства. Собственно, электронные внутренности покорившего императора робота и состояли из деталей конструктора Мацкевича. Не прошло и года, как идея Вадима Викторовича была реализована промышленностью. Но не советской, а японской - обучающий набор Gakken стал хитом, благодаря которому толпы детей по всему свету с азартом пополнили ряды начинающих радиоэлектронщиков. В СССР такой набор появился чуть позже и мировую популярность у японского аналога уже не отобрал. Хотя его серийным производством у нас занималось сразу несколько заводов и работа с набором была включена в школьную программу. Мацкевич разработал еще шесть новых конструкторов, с помощью которых ребенок с минимумом знаний и умений мог собрать, например, начинку ЭВМ или робот-манипулятор. Сегодня создание Мацкевичем обучающего набора вполне можно сопоставить с изобретением персонального компьютера. Если ПК сделал массово доступными возможности электронно-вычислительных машин, то «кубики Мацкевича» открыли для мира миллионы талантов, которые создали и еще создадут новые компьютеры, новых роботов и новые гаджеты.

Японская компания Gakken получила мировую известность благодаря обучающему набору, созданному по методике Мацкевича «Электроника в радиокубиках». Справедливости ради стоит сказать, что методика не была ими украдена - Вадим Викторович сам дал добро на ее использование. Серийный выпуск конструктора Gakken закончился в 1986 году, но в 2002 году был возобновлен в связи с возвращением моды на «самопальную» электронику.