Внешняя политика. Ученики и преемники Петра Великого

I. Осложнения в Персии и в Крыму – Угроза европейской войны. – Австрийский союз – Партия русская и немцы. – Престолонаследие Австрии и Польши. – Лживые переговоры с Францией. – Проекты соглашения с Пруссией и Австрией. – Попытки саксонского двора. – Матримониальный план Августа II. – Девица Огинская. – Окончательное соглашение. – Участь Польши. – II. Двойное избрание Станислава и Августа III. – Война за престолонаследие Польши. – Взятие Данцига. – Французские пленники в России. – Попытки французской дипломатии в С.-Петербурге. – Бернардони. – Польская конфедерация и ее посланник в Париже. – Озаровский. – «Варвары» на Рейне. – Мир – III. Война с Турцией. – Происхождение восточного вопроса. – Исторические толкования. – «Система Петра Великого». – Ученики великого мужа в Константинополе. – Неплюев и Вишняков. – Они требуют войны. – Сопротивление Остермана. – Начало враждебных действий в Крыму. – Неудачный поход Миниха. – Разрыв с Портой. – Бездействие Австрии. – Критическое положение. – Дорогой успех под Очаковым. – Россия и Австрия намереваются заключить договор. – Немировский конгресс. – Прекращение переговоров. – Новые неудачи. – Посредничество Франции – Вильнёв. – Победа Миниха под Ставучанами. – Слишком поздно! – Капитуляция Австрии. – Она принуждает Россию заключить невыгодный мир. – IV. Избегнутый разрыв со Швецией. – Партия русская и французская в Стокгольме. – Женское влияние. – «Колпаки» и «шляпы». – Планы союза между Швецией и Турцией. – Бестужев и Сен-Северин. – Убийство Сен-Клера. – Возбуждение общественного мнения в Швеции. – Торжество русской дипломатии. – V. Ее успех в Польше. – Образование русской партии. – Благоприятное для России разрешение курляндского вопроса. – Новый проект конфедерации, поощряемый Пруссией. – Смерть Карла VI. – Опасность новых осложнений. – Ла Шетарди в Петербурге. – VI. Общий обзор – Политика укрепления внутреннего и внешнего. – Присоединение Малороссии. – Умиротворение, достигнутое на берегах Урала. – Сношение с Китаем. – Национальное стремление к распространению и политике немцев.

Анна застала внешнюю политику при благоприятных условиях, за исключением Персии. Австрийский двор сожалел о Петре II, но изъявил свое согласие поддерживать только что заключенный союз. Король Пруссии выразил живейшую радость при известии о восстановлении самодержавия, осушил громадный кубок вина за здоровье императрицы и сказал: «Теперь меня не беспокоит Польша в курляндских делах». Даже в Версале высказали надежду, что новая государыня окажется более «беспристрастной», чем ее предшественник.

В Персии дела принимали плохой оборот. Тахмасиб, законный шах, взял верх над Эшрефом, узурпатором, с которым Россия заключила договор, а затем был разбит турками под Эриванью. Двойная неудача! Главной задачей России было преградить Турции доступ к Каспийскому морю. Пришлось войти в соглашение с Тахмасибом, обещая возвратить Персии завоевания Петра Великого. Но в 1732 г., заключив в свою очередь мир с Турцией, Тахмасиб был низвергнут Кули-ханом. Крымский хан Каплан-Гирей, как вассал Порты, перешел тогда в наступление и, овладев Кабардой, посягнул на русские владения. Таким образом зарождалась угроза, возникал конфликт, с которым затруднительно было бы бороться, ввиду обязательств взятых на себя в европейской политике. С минуты на минуту Австрия могла потребовать против новых врагов, кроме турок, помощи обещанного тридцатитысячного корпуса, и пришлось бы уплатить выкуп на новое величие, которому еще не соответствовали силы страны.

В апреле 1730 г. была уже первая тревога. Отказавшись идти навстречу требованиям, предъявленным Испанией и ее союзниками, согласно Севильскому договору, венский двор обратился к Петербургскому. «Конечно мы исполним свои обязательства», отвечал Ягужинский графу Вратиславу; но не успел тот выйти, как он разразился смехом: «Неужели нас за дураков считают». Такова была политика русской партии: «Сидеть себе спокойно дома и глумиться надо всем на свете». Но у Остермана была иная политика, и вскоре вся Европа заговорила о тридцати тысячах новых «варваров», ожидаемых на берегах Рейна. И в Вене не преминули воспользоваться таким пугалом. В июне на Маньяна было возложено поручение сделать вице-канцлеру серьезные представления. Если известие подтвердится, Франция не может «скрыть свое неудовольствие». Остерман молча выслушал французского дипломата; но последний заметил, что он «переменился в лице, как человек сильно взволнованный и охваченный чувством либо внутреннего гнева, либо чересчур глубокого потрясения. То был очевидно гнев. И подтверждением этого послужил ответ Маньяну на свою речь: «Сомневаюсь, чтобы вы получили подобные приказания, или достаточно их обдумали, прежде чем исполнить». Вскоре за тем Вейбах, аккредитованный Россией у польского сейма, обнародовал решение своего правительства испросить пропуск для тридцатитысячной армии, между тем как Бирон получил из Вены титул графа Германской Империи, портрет и двести тысяч талеров, на которые купил поместье Вартенберг в Силезии.

Во Франции и Исландии заговорили о продажности временщика. Мне кажется, что в данном случае он заставил заплатить себе за услуги, им вовсе не оказанные. Без его вмешательства Остерман решился – чему достаточным доказательством служит его поведение с Маньяном – исполнить обязательства, нарушение которых некоторым образом выбрасывало бы Россию за черту Европы и окончательно погубило бы будущность ее политики. Дело шло не только о системе вмешательства в дела Западной Европы, введенной Петром Великим. Тревога севильских союзников на этот раз оказалась напрасной; император смягчился вследствие признания Испанией и Англией его «прагматизма», и русской армии не пришлось двинуться в поход. Но уже на горизонте возникала двойная проблема престолонаследия в Австрии и престолонаследия, в Польше, близкая солидарность которых, связывала между собой эти вопросы. Желанием Франции было конечно иметь в Польше своего ставленника, – если возможно Лещинского, в противовес Австрии, где на престол предстояло вступить принцу Лотарингскому. И здесь ее интересы сталкивались непримиримым образом с интересами России.

Дипломатическая борьба возобновилась на этой почве в 1732 г., когда Остерман встретил себе противника, а Франция столь же неожиданного союзника. В апреле Маньян имел свидание с Бироном и был чрезвычайно удивлен, услыхав речи, где Бирон «как бы журил его, за его излишнюю робость, мешавшую им чаще видеться», и выражал свое желание «оказаться для Франции полезным в каком-нибудь отношении». После аудиенции, увлекши французского посла в уединенный покой, Миних в свою очередь поразил его еще сильнее. Его слова граничили с формальными признаниями: «Обязательства России относительно императора распространялись только на случай войны с турками и нисколько не препятствовали соглашению с Францией».

В это время возгоралась борьба между Бироном и Остерманом, и Миних согласился временно принять сторону фаворита, что и послужило причиной подобных излияний пред французским посланником. Но Францию трудно было убедить в возможности извлечь из этого что-либо серьезное. Однако Маньяну было поручено продолжать интригу. Свидания между Маньяном и Минихом участились. Они назначались между пятью и шестью часами утра, чтобы обмануть бдительность Остермана. В июне генерал ручался за успех. Бирон сделал императрице доклад и встретил с ее стороны живейшее сочувствие. В следующем месяце из Версаля был прислан Маньяну проект договора, основанного на соглашении по поводу избрания римского короля. Взамен этого Франция предлагала признание императорского титула за царствующей государыней и «кое-что для герцога Голштинского». Миних нашел, что этого слишком мало. Чтобы уравновесить выгоды австрийского союза, он требовал ни более ни менее, как давления Франции на Турцию, чтобы та согласилась вернуть Азов в обмен на Дербент, обещания содействия в Польше во время предстоящих выборов, – и субсидий. За это тридцатитысячная армия, обещанная Австрии, и даже пятидесятитысячная, если понадобится, готова к услугам короля, и, кроме того, если не «флот, – вам известно, что наш сгнил», добавил Миних с улыбкой, – «то эскадра из двенадцати или пятнадцати кораблей с флотилией из ста галер».

Только вопрос о субсидиях возбудил затруднение во Франции. Петр I их не требовал. Маньяну пришлось намекнуть Миниху, что инициаторы договора лично не будут обижены щедростью короля, и в сентябре дело почти дошло до скрепы подписями. Уже обсуждался вопрос о «благодарностях», которые предстояло подвести царице и ее приближенным. Миних прикидывался совершенным бессребреником, ничего не требуя для себя. Достаточно ста тысяч золотых для Бирона и гобеленов для государыни. «Согласны» получился ответ из Версаля. Таким образом Флёри вовсе не проявил такой скупости и такой небрежности, как его упрекали. Французские дипломаты редко бывают пророками в своем отечестве.

Действительное препятствие к предполагаемому союзу, по-видимому, предвиденное и кардиналом, так поверхностно отнесшимся к этим переговорам, обнаружилось в ноябре, когда оставалось лишь скрепить договор. Неожиданно Миних объявил Маньяну, что вопрос подлежит обсуждению Государственного Совета.

– Но в таком случае мне предстоит иметь дело с Остерманом!

– Без сомнения; не я министр иностранных дел.

И одновременно, возвращаясь к уже исчерпанному спору, генерал снова заговорил о субсидиях.

– Ведь решено, что Бирон получит сто тысяч червонных.

– Что вы этим хотите сказать? Мы здесь не берем денег.

Флёри понял, что над его агентом издевались. Остерман и Австрия очевидно взяли верх. Действительно, в это самое время Бирон, чувствуя себя побежденным, уверял Мардефельда в своем намерении «твердо придерживаться прежней системы». Ему предлагали огромные суммы за отказ от нее; но он совершенно не нуждался в деньгах, предпочитая хорошую лошадь всяким сокровищам. Один Маньян еще некоторое время находился в заблуждении, плохо осведомленный относительно переговоров, происходивших одновременно между Петербургом, Австрией и Пруссией. Уже в сентябре 1730 г. последняя приняла на себя обязательство в новом договоре, не допускать в качестве наследника польской короны ни Лещинского, ни кого-либо из принцев Саксонских.

Но этим не удовлетворялась Австрия. Если Франции вздумается действительно проводить Лещинского, то, по мнению Вены, единственным серьезным конкурентом ему можно было противопоставить принца Саксонского. И с декабря месяца того же года Россия постепенно стала склоняться к такой же точке зрения. Но в Берлине Фридрих Вильгельм оставался непреклонным. Напрасно ему предлагали Эльбинг. «Мой верный Ильген мне сказал», – повторял он, – «что уступай мне Польша хоть Вармию и Померанию, Данциг и Мариенвердер, этим не возместишь воцарения Саксонской династии в Варшаве. Польша должна остаться республикой». В 1732 г. к нему отправили из Петербурга Карла Левенвольда, приложившего все старания к тому, чтобы «соединить трех черных орлов», чего действительно он и достиг в декабре, предложив проект примирительного договора, по которому Лещинский и принц Саксонский исключались, и кандидатом признавался дон Эммануэль Португальский; Фридрих Вильгельм заручался обещанием Курляндии для своего сына, а Бирон подарком в двести тысяч талеров. В Берлине считали, что дело в шляпе, но Петербург и Вена отказались от ратификации сделанных подписей, и король прусский «сел между двух стульев», по его собственному выражению. Он негодовал, носился с широкими замыслами, как занять Польшу и сыграть там роль Карла XII, присоединив к себе польскую Пруссию, вступив в соглашение с Францией, благодаря уступке графств Юлиха и Берга. Но до конца жизни ему пришлось ограничиваться беспокойным и сварливым нейтралитетом, постоянно быть настороже, постоянно рассчитывать получить что-нибудь от кого-нибудь, заигрывая с ла Шетарди, предлагая Станиславу после Данцига гостеприимство в Кенигсберге и добившись лишь утраты к себе всякого сочувствия. Саксонский двор тоже не терял времени. Август II был человек изобретательный. В июне 1731 г. Мардефельд остановился, по-видимому, на самом неожиданном плане, возвестив прибытие в Москву девицы Огинской, дочери польского воеводы. Анна знала ее еще в Митаве и чувствовала к ней такую симпатию, что, кажется, даже спала с ней на одной кровати. И тогда же, в разговоре со своей любимицей, она будто бы призналась, что в случае необходимости вторичного замужества, желала бы иметь мужем короля Польского. Она покровительствовала саксонцам! Действительно ли Августу пришла в голову мысль воспользоваться этими словами? Мардефельд был в том убежден. Девица Огинская должна была уверить государыню, что этому неожиданному жениху и на вид не более сорока лет, хотя в действительности ему было за шестьдесят. Король был готов по первому зову явиться в Москву; Ягужинский одобрял этот план, и жена саксонского посланника, Лефорта, при помощи итальянской певицы, Людовики, приближенной к государыне, брались привести его в исполнение. Фридрих-Вильгельм испугался, и генерал-лейтенант фон Грумбков, поспешно посланный в Дрезден, чтоб разузнать о намерениях короля, прислал вести малоуспокоительные. Искусно наведенный на откровенный разговор после сытного обеда, Август лишь наполовину отрекся от приписываемых ему матримониальных покушений. «Хе! хе! Если б мне с десяток лет поменьше». Но для Анны Иоанновны пора любви была уже отмечена на часах, за стрелками которых наблюдал Бирон. Он устраивался всегда, чтобы присутствовать третьими при разговорах девицы Огинской с ее другом, и план не удался.

Саксонская дипломатия имела более успеха в Вене, добившись там в последнюю минуту отказа от португальского кандидата, чему немало способствовал сам король португальский, предложивший заместить дона Эммануэля его младшим братом, доном Антонио. Продолжение польской анархии под управлением саксонской династии послужило причиной нового оборота дела, к которому Россия поспешила присоединиться.

Одна только Польша, в то время как решалась ее участь, жила, по-видимому, нисколько не заботясь о завтрашнем дне. Народ, сделавшись повелителем, получает склонность веселиться. Таким образом подготовлялись события 1733 г.: двойное избрание Станислава и Августа III (12-го сентября и 5-го октября), бегство французского кандидата в Данциг и странная война, когда Франция, сражавшаяся за Лещинского, одержав победу, обеспечила престол его сопернику. Все эти события слишком хорошо известны, и потому я ограничусь здесь лишь указанием на общий смысл русской политики, среди опасных приключений, куда она была завлечена.

Руководимая Остерманом, несмотря на Бирона и вразрез с ним, эта политика вполне соответствовала традициям Петра I. В июле 1733 г. посол поляков – сторонников Лещинского, Рудомина, встретился в Петербурге с враждебным посольством «благомыслящих поляков», чьи аристократические имена сделались известными лишь впоследствии, когда русские войска пощадили поместья Браницких, Любомирских, Радзивиллов, Сангушко и Сапеги. Рудомина, привезший письмо от маркиза де Монти, французского посланника в Варшаве, к Маньяну, последнего уже не застал на посту. Его решили отозвать. Французский консул Виллардо имел свидания с поляком в церкви францисканцев, но сознался, что не получал никаких инструкций. Французская дипломатия произнесла свое последнее слово; дошла очередь до пороха.

В августе 1733 г. Фридрих Левенвольд заключил в Варшаве двойную конвенцию: с саксонскими министрами относительно пропуска русских войск и с воеводой краковским, и Феодором Любомирским, – который был сам претендентом на корону – относительно избрания Фридриха Августа. Польский королек получил обещание гетманского жезла, и в конце концов удовлетворился пенсией в пятнадцать тысяч рублей. Так как подобных претендентов на королевское достоинство было немало, то они стоили недорого. Польские сторонники Лещинского, совершив его избрание согласно обряду в укрепленной ограде Волы, сумели только уничтожить укрепления и сжечь деревянный сарай, под сенью которого ютился Сенат. Двенадцати тысячная русская оккупационная армия под начальством Леси обошла это затруднение, провозгласив избрание своего кандидата в соседней камиенской церкви. Во время молебна, пушки, расставленные из предосторожности по близости, загрохотали с такой силой, что пол в церкви провалился, увлекая за собой присутствующих в подвал. Трагически-символическое падение! Скрывшийся в Данциге Лещинский писал дочери: «Если король (французский) не займет Саксонию, мне остается лишь вернуться к своей аренде». Остерман и Бирон, временно примирившиеся, торопили Миниха, радуясь возможности избавиться от него в Петербурге, скорее овладеть Данцигом и его гостем, Миних, без всякой пользы потеряв четыре тысячи человек при осаде Хагельберга, прозванного с тех пор «кладбищем русских», взял город благодаря подоспевшим десяти тысячам саксонцев под командой принца Сакс-Вейсенфельда, упустил короля и, совершенно в духе Петра Великого, не осудившего бы так же его гекатомбы человеческих жизней, пообещав Ламмоту с его спутниками-французами «корабли в достаточном количестве, чтобы доставить их вместе с обозом в Копенгаген» и нарушил условия капитуляции, удержав пленниками оставшихся в живых участников доблестной фаланги. С доставленными в июле 1734 г. в Петербург офицерами обращались с почетом, почти оскорбительным. Их заставляли присутствовать на балах. Но простые солдаты, заключенные в Копорском лагере испытали все лишения самого строгого плена. В августе 1734 г. официальный агент, Фонтон де Л’Эстан, прибыл из Парижа в Петербург с целью добиться освобождения пленников, в то время как секретный агент французского правительства, Бернардон, личность которого остается довольно загадочной, предлагал Остерману проект договора. Первый пункт его оговаривал признание Россией Станислава в обмен на гарантию, представляемую Францией всем русским владениям, и помощь в тридцать тысяч, человек, обещаемую Францией и Польшей на случай войны с Турцией. Одно время Бернардони рассчитывал на успех. Анна выражала некоторое неудовольствие по поводу слов, приписываемых французскому посланнику в Швеции: «Эта женщина слишком высоко задрала нос, надо ей посбавить спеси. Моему повелителю королю, обойдется не дороже ста червонцев ее отравить, потому, что русские способны за сто рублей убить родного отца». И Л’Эстану пришлось писать Бирону, чтобы опровергнуть слух. Но временщик за одно с Левенвольдом казался настроенным весьма благоприятно. И сам Остерман указывал лишь на предстоящее ему затруднение «преподнести обществу столь быструю перемену». Мне кажется, что Флёра оценил по достоинству такое, по-видимому, благожелательное отношение, написав в декабре Л’Эстану, что с его коллегой просто «забавляются», и сам он, без сомнения, имел в виду лишь дипломатический маневр. Но таким же образом «забавлялись» с Л’Эстаном, и позабавились настолько, что в январе 1735 г., надеясь добиться по крайней мере свободы де Монти, также взятого в плен под Данцигом, он писал Шовелэну: «Я возвращаю вам г-на де Монти, верните меня к себе. Не будь благоразумия графа (Бирона), я сделался бы игрушкой в руках безумцев этого двора. Один из них добыл себе в воскресенье платье, чтобы нарядиться пти-метром, передразнивая меня… В другое время я бы первый рассмеялся, но не теперь. Об этом узнал граф Бирон и пригрозил ему палками, если он покажется ему на глаза».

Монти пробыл в Петербург до заключения мира, и тем временем там было придумано остроумное средство, чтобы урегулировать положение остальных пленников. В июле 1734 г. флотский капитан, Полянский, владевший французским языком, был отправлен в Коморский лагерь с поручением убедить подполковника Лопухина, охранявшего лагерь, уменьшить свою бдительность и облегчить побеги – с тем, чтобы излавливать по дороге воспользовавшихся этим пленников и отправлять их в С.-Петербург, так как среди них рассчитывали найти изрядное количество искусных мастеров. При таких обстоятельствах даже мир оказался не в силах восстановить правильные дипломатические сношения между обеими странами. Они возобновились только в 1738 г. при посылке князя Кантемира в Париж и маркиза де ла Шетарди в С.-Петербург.

Французские защитники Станислава блеснули под Данцигом только своим героизмом, пропавшим совершенно даром; его польским защитникам не хватало даже храбрости. Конфедераты Дзикова (ноября 1735 г.) правда откликнулись на призыв бежавшего короля, вновь появившегося в Кенигсберге, но сражались плохо, и вели переговоры еще хуже. Их посланец в Париже Озаровский, писал: «Со мной ни о чем не говорят, и я это считаю за честь для себя». В этом сказывался уже дух будущих польских эмигрантов и их манеры облекаться в горделивую скромность. Наконец, Шовелэн сообщил этому совершенно необычайному посланнику, что судьба конфедерации и ее короля решится в Вене.

Подписанию всеобщего мирного договора предшествовало и, отчасти содействовало, на этот раз действительно состоявшееся появление «варваров» на берегах Рейна. В сентябре 1735 г. Леси привел их на эти исторические поля битв в количестве десяти тысяч, растеряв по дороге остальные пятнадцать тысяч. Было много дезертиров. Дошедшим до места назначения не пришлось сделать ни одного выстрела; но эффект получился громадный и весьма ощутительный. Заветная мечта Петра Великого осуществилась в этой военной демонстрации, когда русские цвета развивались в сердце Европы, между тем как в Варшаве счастливый соперник Станислава воцарялся под сенью русских штыков.

Это двойное событие послужило источником вдохновения для любопытного панегирика – чешского поэта, по имени Крауса, писавшего плохими немецкими стихами. Но за подобные триумфы предстояла расплата. Ею послужила война с Турцией.

В России существует историческое толкование, ведущее лишь с Петра Великого наступательную политику этой державы относительно Оттоманской Порты. Ранее отношения между обеими странами были довольно дружелюбные. По другим же писателям, миссия, приписываемая себе Россией, – освобождения славянских народностей от мусульманского ига – не более как случайная фикция, зависящая от обстоятельств совершенно новых. Подобному взгляду, встретившему горячие возражения, кажется, действительно противоречат факты. Во всяком случае, соглашаясь ли с большинством русских историков, – в том числе с Соловьевым, видящими в Восточном вопросе только эпизод великой борьбы Европы с Азией, – или с писателями-славянофилами, усматривающими в этом лишь столкновение элемента романо-германского с элементом греко-славянским, и сводящими при подобном толковании роль Турции к защите балканских национальностей от первого из этих враждующих влияний, вплоть до эпохи вмешательства России, так или иначе антагонизм между орлом и полумесяцем насчитывает за собой в прошлом много столетий. Естественное развитие России на обширной равнине, граничащей морями Белым, Балтийским, Черным и Каспийским, горными хребтами Урала, Кавказа и Карпат, реками, текущими в моря в двух различных направлениях, с самого начала было предуказанно знаменитым путем Варягов «из Скандинавии в греческие страны». Сперва Азия выслала татар. Стряхнув их иго и едва приступив к своему стремлению вперед, Россия столкнулась на пути с турками, прочно основавшимися на Балканском полуострове. И уже взятие Константинополя разлучило Русь с ее духовной столицей, священной метрополией, куда с десятого века стекались толпами ее богомольцы, наслаждаться лицезрением великолепия храмов, первого источника своей цивилизации. Под влиянием подобных обстоятельств зародилась постепенно мысль о Москве, как духовной преемнице древней Византии и «третьем Риме». В этом смысле истолковывались некоторые изречения Льва Мудрого и патриархов Мефодия и Геннадия, а также надпись на могиле Константина. Женитьба Иоанна III на Софии Палеолог (1742) содействовала укреплению подобных чувствований и представлений, отсюда проистекавших. Петр I получил лишь готовое наследие. До него один только вопрос о Малороссии привел к кровавому столкновению с Портой. В царствовании Феодора Алексеевича (1676–1682) тянулась эта война, обеспечившая России обладание восточной Украйной. Последовав вначале по стопам князя Голицына и возобновив неудачный поход этого полководца в Крым, Петр был затем отвлечен Северной войной, и Порта, перейдя в наступление, нанесла России поражение при Пруте (июль 1711 г.). Эта злополучная война однако содействовала первому сближению между Россией и народностями, угнетенными победителями. Великий царь умер, мечтая об отплате и подготовляя австрийский союз, необходимый, по его мнению, для успешности действия, – союз, осуществленный его наследниками в 1726 г., продолжавшийся до воцарения Петра III, и называвшийся «системой Петра Великого».

Побежденный в 1711 г. царь пытался подойти к разрешению задачи с другой стороны: через Грузию и Армению. По его словам, то был «такой же путь». При его непосредственных преемниках преобладали миролюбивые наклонности. Остерман находил, что России не по силам придерживаться своей традиционной программы. Но события 1733–1735 г. побудили самую Турцию к возобновлению враждебных действий. В Константинополе не могли равнодушно относиться к упрочению русского протектората на берегах Вислы. И французский посланник, маркиз де Вильнёв, употребивший все усилия, чтобы возбудить подозрения и разжечь природную ненависть, встретил себе косвенного союзника в лице русского посланника Неплюева. Последний был учеником Петра I, более пылким чем его учитель и более оптимистом, чем Остерман. Он видел ослабление Турции, благодаря поражениям в Персии, раскрывал планы Вильнёва, пытавшегося вызвать в России внутреннюю революцию, и твердил без устали: «Война на пороге, не ожидайте нападения, предупредите его!» В начале 1735 г. он заболел, но у него был помощник Вешняков, точно вторивший ему. Напрасно Остерман упорствовал: «Слишком рано; не настаивайте»! В течение года Вильнёву удалось добиться падения миролюбивого визиря Али Паши, и, опасаясь выступлений его преемника Измаила, за намерение которого ручался Вешняков, в Петербурге, решили «предупредить нападение».

Такому решению немало способствовало желание удалить Миниха, возвратившегося из Данцига «увенчанным лаврами пополам с терниями» и ставшего от этого еще несноснее.

Остерман все еще не соглашался открыто объявить войну. Восьмидесятитысячная армия была первоначально отправлена в поход лишь против татар, захвативших русские владения в Кабарде и других местах. Вешняков этим удовлетворился. «При первом поражении своих крымских данников Порта», – уверял он, – «запросит мира». Но усчитанного им успеха не последовало. Русская армия растаяла еще по дороге. Офицеры Миниха довели до укреплений Перекопа не более сорока тысяч, отступивших по тем же причинам, как войска Голицына: недостатку провианта, редким переменам погоды и ссорам генералов между собой. Леси, ссылаясь на свое звание фельдмаршала, а принц Гессен Гомбургский – на свой титул высочества, – отказывались от повиновения главнокомандующему. Тридцать тысяч человек были выведены из строя голодом и жарой! И, вместо того, чтобы взывать о мире, Порта собирала войска.

В марте 1736 г. Миних сделал попытку взять Азов, но потребовал 53 263 рабочих для осадных работ. Князь Шаховской, губернатор Малороссии, на обязанности которого лежало удовлетворение этой просьбы, дал понять в Петербурге ее несообразность. В мае 1736 г. победитель при Данциге овладел наконец укреплениями Перекопа, где татары оказали весьма незначительное сопротивление, дошел до Бахчисарая и сжег город вместе с ханским дворцом и монастырем иезуитов, заключавшим прекрасную библиотеку. У этого немца текла в жилах кровь вандала. В Киеве в 1732 г., приступив к укреплению древнего города, он приказал взорвать часть знаменитых «Золотых ворот», возведенных великим князем Ярославом в начале XI века. И вслед за этим успехом армии все-таки пришлось отступить, несмотря на одновременное взятие Азова и Кинбурна усилиями Леси и Леонтьева. Миних обвинял Леси, что тот не выслал ему провианта и не торопился догнать его со своим двадцатитысячным корпусом, Леси утверждал, что главнокомандующий отступил слишком рано.

В С.-Петербурге царило полное уныние. На просьбы о помощи Австрия отвечала одними обещаниями, и Анна с ужасом представляла себе, что станет с ее войсками, когда, кроме татар, им придется иметь дело с турками. «Выручите меня, – писала она Остерману, – и я осыплю благодеяниями вас и ваше семейство». Проклиная Миниха, Вешнякова и свою собственную слабость, допустившую опасное предприятие, вице-канцлер надеялся успеть избежать войны с Оттоманской империей. Пока еще не было официального разрыва; Вешняков оставался в Константинополе, и, несмотря на усилия Вильнёва, поддерживаемого Бонневилем, Порта склонялась к миру. Русский посланник пугал ее своим бахвальством. Он уверял в это самое время, что, гуляя по Пере, замечал, как весь народ расступался перед ним с необычайным почтением. И он повторял свой военный клик: «Вперед. Вы дойдете без боя до Константинополя!» Он держался настолько угрожающим и вызывающим образом, что в октябре 1736 г. турки, подобно людям, бросающимся в воду, чтобы избежать дождя, решились его отослать.

Теперь грозила неизбежная война, а между тем из Персии приходили в Петербург вести совсем неутешительные. Кули-Хан выражал свою готовность сразиться с Турцией, но «вовсе не намеревался совершать путешествие в Крым, добавлял он. У Австрии также находились все новые причины, чтобы откладывать посылку вспомогательного войска. Посланнику Анны в Вене, Ланчинскому, удалось с величайшим трудом добиться разрешения вернуть обратно хотя бы десятитысячный отряд, в настоящее время совершенно излишний на Рейне и стоявший в Богемии. Ему бесцеремонно возражали, что самой Австрии он может понадобиться против турок!

При таком критическом положении вещей начался поход 1737 г., когда, наконец, восторжествовали храбрость, упорство и счастливая звезда Миниха. Под Очаковом, как ранее под Хагельбергом, без припасов, без осадной артиллерии, без плана кампании, даже без объяснения, для чего он собрал здесь всю свою семидесятитысячную армию, рисковавшую умереть с голода, он приказал взять крепость приступом, послал на убой головные колонны, бросил шпагу в разгаре битвы и воскликнул: «Все погибло!» Но в эту самую минуту, пожар, вспыхнувший в городе, и взрыв двух пороховых погребов принудил турок к сдаче (2-го июля 1727 г.). Благодаря счастливой звезде немецкого кондотьера и России, в то же время австрийцы, решив исполнить данное обещание, отвлекли на себя лучшие силы Порты и ее генералов. Так восторжествовала «система Петра Великого» и его властный завет: «Не жалеть ни людей, ни денежных затрат, добиваясь намеченной цели; безгранично рассчитывать на богатство страны, на покорность и самоотверженность ее сынов». Миних даже не потрудился изучить крепость, не знал о существовании глубокого рва, заполнившегося тысячами солдатских тел. Они послужили мостом для остальных.

Победа опоздала. Уже в марте, Россия и Австрия, по обоюдному согласию, решили заключить мир и отправили депутатов в Немиров. Турецкие парламентеры сумели отлично воспользоваться жертвами, ценой которых досталась победа под Очаковом. Миних взял город, но потерял армию. Кроме того, в Боснии дела австрийцев приняли весьма дурной оборот. Остерман послал своим уполномоченным приказ добиваться отдельных условий мира, «потому что союзник был разбит». Но вполне основательно, да и вполне справедливо, турки не соглашались разделять при заключении мира тех, кого связывала война, и в октябре 1737 г. переговоры были прекращены. Месяц спустя в Вене, как и в Петербурге, решили прибегнуть к последнему средству – к вмешательству Франции.

Кампания 1738 г. была неудачна даже для русских. Не будучи в силах переправиться через Днестр, Миних утешал Анну, уверяя, что далее свирепствует чума. Но он должен был сознаться, что, отступая, ему пришлось бросить всю тяжелую артиллерию, и та же чума послужила предлогом к эвакуации так дорого доставшегося Очакова. Австрийский капитан Паради, прикомандированный к особе главнокомандующего, чтобы следить за его действиями, приписывал его неудачи перегруженными обозами, которыми была обременена армия. Простые гвардейские сержанты тащили за собой до шестнадцати повозок. За братом фаворита следовало до трехсот лошадей или волов, семь ослов, да три верблюда! Войскам удавалось тронуться в путь не раньше, как через два, три, а иногда и четыре часа после восхода солнца, а арьергард добирался до лагеря только с зарей. Подбодряемая и поддерживаемая ударами русского кнута и немецкими шпицрутенами, самоотверженность и покорность солдат не мешала дезертирству. У русского человека героизм и по настоящее время идет рука об руку с весьма развитым здравым смыслом. Люди умирали безропотно, когда требовалось, но и бежали также при первой возможности. Старые вояки и молодые рекруты дезертировали взапуски. Австрийцы в свою очередь, после блестящего начала, сдали Орсову туркам, угрожавшим даже Белграду.

В мае 1738 г. Остерман написал Вильнёву, что императрица, совместно с императором, уполномочивают его заключить предварительный договор, отказываясь при этом признать посредничество морских держав, принятое Австрией. В то же время, обмениваясь письмами с Флёри – кисло-сладкими со стороны кардинала – вице-канцлер соглашался признать за Францией право обиженной стороны, выслав, – первый – посланника в Париж. Флёри ему советовал избрать Вильнёва единственным парламентером – не договаривая, что в переговорах, уже начатых с целью спасти Белград, император поступил таким же образом, отстранив участие Англии и Голландии, протестовавших против такой обиды. Франция становилась полновластной распорядительницей переговоров. Но Порта оказывалась весьма несговорчивой. Напрасно ей предлагали уступку Очакова и Кинбурна. Возвращаясь к старинной политической теории: «пустыня-оплот», она требовала кроме того разрушения Азова. За спиной Вильнёва она пыталась столковаться с Россией через посредство князя Молдавского, Гика, но выставляла требования еще более значительные.

В 1739 г. в Петербурге решили действовать на пролом. Так как Австрия в свою очередь настоятельно требовала помощи, то был возбужден вопрос о пропуске через Польшу просимого военного отряда. Таким образом зародилась мысль воспользоваться тем же путем, гораздо более выгодным, для целой армии и этим было положено начало новому порядку вещей, превратившему территорию Республик в арену для борьбы ее соседей. В июле 1739 г. Миних воспользовался ею, чтобы без помехи перейти Днестр, вступить в Молдавию и грозить Хотину. Сераксир Вели-паша преградил ему дорогу под Ставучанами с тридцатью тысячами человек, укрепившимися на выгодной позиции, и положение русской армии казалось снова безнадежным. Останься она на месте, ей в будущем грозил голод, а для штурма ее построение в каре с обозом, запасами и артиллерийским нарком в центре, было по-видимому непригодным. Миних все-таки произвел атаку (17 августа 1739 г.). То было первое столкновение русских и турок в открытом поле, и оно обнаружило такое соотношение между силами, какого не подозревал Петр Великий. Понадобилось участие немца, чтоб открыть глаза его преемникам! Обманутые ложным маневром на левом фланге, турки открыли свой правый фланг и обратились в бегство при первом же натиске. Два дня спустя сдался Хотин. Победоносная армия перешла через Прут 12-го сентября в Яссах, где ее опередил Собесский, праздновала присоединение Молдавии к России. Но в тот же самый день Минин получил известие о заключении мира между Портой и Австрией. 10 июля австрийский генерал Валлис был разбит на голову при Дунае, потеряв двадцать тысяч человек, и Нейперг, заступивший его место с самыми широкими полномочиями начать переговоры, поспешил воспользоваться своим правом, уступив имперскую Валахию с Орсовой и Сербию с Белградом. Это не я, это Нейперг, писал Анне Карл VI, прося ее не нарушать прежний союз и выражая надежду, что после Хотина ей удастся заключить мир, не похожий на заключенный им.

Нейперг и Валлис были преданы суду, и первого, в Вене, обвинили в превышении предоставленных полномочий. Миних настаивал на продолжении кампании, но Остерман считал дело России проигранным. Истощение страны достигло крайних пределов. Вице-канцлер боролся еще некоторое время за сохранение Азова. Объявляя, что возлагает все надежды только на Вильнёва, он пытался в свою очередь вступить в тайные переговоры через «средство итальянского авантюриста Каниони, затем покорился. Азов подлежал уничтожению, а Анна даже не добилась признания за ней императорского титула. Россия совершенно бесполезно потеряла сто тысяч человек и уйму денег. Миних называл Вильнёва „изменником“; но более осторожный Вешняков говорил: «Это человек любезный, ума не слишком высокого, но здравомыслящей, требовать же того, чтобы французский посланник был более расположен к нам и более искренен с нами, чем с турками, мы не можем; это не соответствовало бы интересам его родины.

Русский историк, наиболее основательно занявшийся изучением этой эпохи, М. Кочубинский, не колеблясь, возлагает всю вину и всю тяжелую ответственность на Неплюева и Вешнякова, создавших войну, последствия которой предвидел Остерман «более русский по духу», на его взгляд, и бесспорно более предусмотрительный. Его соперник, немец Миних, по крайней мере не посрамил русского оружия и покрыл его славой на поле брани, плоды чего в недалеком будущем пожала Екатерина II. Таким образом два иноземных сподвижника Петра Великого во всех смыслах затмили его отечественных учеников.

Анне и ее министрам оставалось лишь поздравить себя с избавлением от новой опасности, какой грозила им эта злосчастная война. В августе 1735 г. Бестужеву, их представителю в Стокгольме, удалось несмотря на усилия французского посла Кастежа «заключить со Швецией оборонительный союз. Кастежа был отозван, но оставил довольно сильную партию, преимущественно в рядах молодежи», «опьяневшей от французского вина», – по выражению Хорна, представителя русской партии, – а также среди дам. Графиня Ливен, графиня де ла Гарди и баронесса Будденброк отличались страстностью своих французских симпатий, тогда как в противоположном лагере едва ли не одна графиня Бонд увлекала за собой своих поклонников. За столом сторонники Франции и сторонники России выражали симпатии тостами в виде загадок:

«Was wir lieben» означало войну с Россией, a «Ich denke mir’s», – означало мир и дружественные отношения с этой державой. Ссоры и дуэли не перемежались. Молодые люди подносили дамам шарфы, служившие в виде шляп, табакерки и подушечки для булавок такой же формы, олицетворявшие собою мужественную храбрость, после того, как графиня де ла Гарди объявила поборнику союз с Россией: «Вы и ваши друзья ночные колпаки»! В конце 1736 г. «партия шляп» заволновалась по поводу предложений Турции, обещавшей широкие субсидии и дававшей слово, что не прекратить войны, пока Швеция не получит обратно все свои владения. Графу Горну, щедро награжденному Бестужевым, удалось отвести грозу. Но в 1738 г. сейм открылся при обстоятельствах, неблагоприятных для России. Кандидата этой державы в президенты сейма, Пальмфельд получил всего сто сорок голов, и кандидат Франции, Тессен, прошел подавляющим большинством. В тайной комиссии из пятидесяти членов Бестужев мог рассчитывать лишь на преданность пяти, шести человек. Новый французский посланник, граф де Сен-Северин очевидно брал верх. В июне визирь и Бонневаль обратились с новыми предложениями союза, и Бестужев посоветовал Остерману перехватить майора Сен-Клера, уполномоченного комиссией, членом которой он состоял, доставить ответ – благоприятный по подозрению русского посла. Он уверял, что шведский король и его министры отнесутся благосклонно к такому смелому шагу.

В действительности Сен-Клер вез лишь дубликаты депеш, отправленных через Марсель и содержавших в себе только поздравления, однако с поручением шведским агентам уговорить Порту продолжать войну.

В октябре Сен-Северин предложил субсидию в триста тысяч экю ежегодно при единственном условии, что в течение десяти лет Швеция не заключит союза ни с какой другой державой без согласия Франции. В этом была уже почти победа для России и во французской партии, горевшей воинственным пылом, раздался ропот неудовольствия, а русская партия упрекала Англию в том, что та не отразила щедрости Версальского кабинета. В С.-Петербурге не удовольствовались таким полууспехом, и на Кантемира было возложено поручение убедить Францию отказаться от поощрения шведских интриг в Константинополе, сделав в этом смысле официальную декларацию. «Так вы хотите, чтобы Вильнёва заключили в Семибашенный замок!» возразил Флёри: «Мы не вмешиваемся в дела Швеции в Константинополе, но вам придется удовлетвориться в этом отношении нашими словами». «Кантемир не настаивал; но в Петербурге сделалось известным, что Франция посылает эскадру в Балтийское море, а Бестужев! – отмечал тревожное вооружение Швеции. Этими обстоятельствами была решена судьба несчастного Сен-Клера, возвращавшегося в то время из Константинополя через Польшу и Саксонию.

Причины, вызвавшие это известное преступление XVIII века, до сих пор остаются неясными. Предупрежденные Бестужевым шведские министры хорошо знали, что офицер будет арестован, но они не предвидели, что его ожидает смерть. Распространившаяся в Стокгольме в июле 1739 г. весть об убийстве, вызвала там всеобщее возмущение, и канцлер Гилленборг, хотя принадлежавший в данное время к партии мира и союза с Россией, нашел, что за дело взялись очень неловко. Убийцы, капитан Куттлер и майор Левицкий имели форменное поручение от Миниха, паспорт от резидента императора в Варшаве, Кюнера, и приказ об аресте, выданный из «Оберамта» Верхней и Нижней Силезии. Министр Август III в Дрездене Брюль и русский посланник в Париже Кейзерлинг имели по этому поводу переговоры, причем последний уверял первого, что императрица будет благодарна за содействие предприятию. Разумеется, все и каждый складывали с себя потом ответственность за происшествие. Остерман притворялся страшно изумленным и полным искреннего негодования, называя поступок бесчеловечным и требуя колесования убийц. Брюль прикинулся совершенно ничего не подозревавшим и уверял в полнейшей непричастности Кейзерлинга, «питавшего такое отвращение к подобным злодеяниям, что теперь заболел от огорчения». В действительности ни в переписке обоих дипломатов, ни в других однородных документах, по крайней мере, из числа известных нам, не встречается никаких указаний на предполагаемое убийство. Сен-Клера было решено только арестовать и отобрать у него бумаги, и так как, по-видимому, с его стороны не последовало никакого сопротивления, то убийство является непонятным. С другой стороны нельзя допустить, чтобы Куттлер и Левицкий действовали самостоятельно, тем более что по возвращении в Петербург, по крайней мере последний (нам неизвестна судьба первого) не только не был колесован, но преспокойно жил, получая хорошую пенсию. В Петербурге и в Дрездене решили всю вину взвалить на Миниха; во всяком случае не надо забывать, что первоначальный план был русского происхождения, исходя от Бестужева.

Последнему приходилось раскаиваться об этом в Стокгольме. Офицеры гвардии угрожали ему кровавой отплатой. Он сжег свой архив с отчетностью о подкупах, окружил свой дом охраной, обратился к шведскому правительству с официальной декларацией в духе уверений, высказанных Остерманом, и все-таки вынужден был послать уведомление, что без решительной победы со стороны Миниха война неизбежна. Битва при Ставучанах и договоры Белградский и Константинопольский успокоили его тревогу. Партия войны обвинила Францию в измене, и русская дипломатия могла праздновать по праву новую победу, дешево купив неоцененный нейтралитет.

Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Преданная Россия. Наши «союзники» от Бориса Годунова до Николая II автора Стариков Николай Викторович

Глава 8. От Петра Великого до Петра Смешного Государственный корабль – единственный, который дает течь на самом верху. Джеймс Рестон Петр I умер 28 января 1725 года. Причины его смерти так до конца не изучены. Историки пишут об чрезвычайно болезненном мочеиспускании,

Из книги История России. XVII-XVIII века. 7 класс автора Киселев Александр Федотович

Глава 3 ЭПОХА ПЕТРА ВЕЛИКОГО

Из книги Русская история. 800 редчайших иллюстраций автора

автора Платонов Сергей Федорович

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ Взгляды науки и русского общества на Петра Великого. – Положение московской политики и жизни в конце XVII века. – Время Петра Великого. – Время от смерти Петра Великого до вступления на престол Елизаветы. – Время Елизаветы Петровны. – Петр III и переворот 1762

Из книги Полный курс лекций по русской истории автора Платонов Сергей Федорович

Внешняя политика Петра с 1700 года С 1700 г. Петр начал шведскую войну (главное дело его внешней политики). С 1700 г. Петр является уже вполне созревшим правителем-реформатором. Хронологический обзор его жизни, имевший целью проследить развитие личности и взглядов Петра и

Из книги Под шапкой Мономаха автора Платонов Сергей Федорович

Глава вторая Публицистические и философские оценки Петра Великого в XVIII веке и первой половине XIX века. Современники Петра. – Век Екатерины II. – Карамзин. – Славянофилы и западники Люди всех поколений, до самого исхода XIX века, в оценках личности и деятельности Петра

Из книги Том 1. Дипломатия с древних веков до 1872 гг. автора Потемкин Владимир Петрович

Внешняя политика Петра I. Петр I унаследовал от XVII века две сложнейшие проблемы: турецкую и шведскую. Разрешение и той и другой означало выход к морю, в первом случае - к Черному, во втором - к Балтийскому. Первые годы царствования Петра были посвящены всецело

Из книги История России автора Иванушкина В В

12. Великое посольство. Внешняя политика в эпоху правления Петра I Великое посольство было образовано Петром I в 1697 г. Возглавил посольство адмирал Ф. Я. Лефорта. Официальной целью посольства было подтверждение союза, направленного против Турции и Крыма. Царь и посольство

Из книги Русские Украйны. Завоевания Великой Империи автора Черников Иван Иванович

Глава 1. Реформы Петра Великого Во времена Петра I (1689–1725) на передний план вышел новый тип государя - легкого на подъем, работающего не покладая рук. Царь требовал от своих чиновников быстроты в мыслях и в поступках и службы без устали. Реформы Петра сломали образ жизни,

Из книги Русская история. 800 редчайших иллюстраций [без иллюстраций] автора Ключевский Василий Осипович

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА И РЕФОРМЫ ПЕТРА ВЕЛИКОГО Внешняя политика. Насколько Петрова реформа была заранее обдумана, планомерна и насколько она исполнена по задуманному плану - вот вопросы, встречающие нас на пороге истории Петра Великого. Есть наклонность или привычка думать,

Из книги Сатирическая история от Рюрика до Революции автора Оршер Иосиф Львович

Преемники Петра До Екатерины Второй преемники Петра были отчасти похожи на редакторов газет при царском строе. Подписывался редактором один, а редактировал другой.После Петра была провозглашена императрицей Екатерина Первая. Царствовал Меншиков. После Екатерины

Из книги Краткая история спецслужб автора Заякин Борис Николаевич

Глава 25. Разведчики Петра Великого В начале XVIII века престол Российский занимает один из выдающихся правителей нашей страны - Петр Великий. На основании достижений социально-экономического развития России к XVIII веку Петр приступил к широкомасштабным реформам.В

Из книги Отечественная история. Шпаргалка автора Барышева Анна Дмитриевна

23 ВЕЛИКОЕ ПОСОЛЬСТВО. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА В ЭПОХУ ПРАВЛЕНИЯ ПЕТРА I С момента своего утверждения на русском престоле Петру I пришлось вести боевые действия с Крымом. Целью боевых действий была задача закрепления русских позиций на Азовском и Черном морях. Первые попытки

автора Безобразов Кассиан

Из книги Русская история автора Платонов Сергей Федорович

Внешняя политика Петра Выше было сказано, что заграничное путешествие показало Петру невозможность коалиции против турок и необходимость коалиции против шведов. Сильно занятый до путешествия мыслью об изгнании турок из Европы (мечта эта могла воспитаться на

Из книги Христос и первое христианское Поколение автора Кассиан Епископ

Ученики и Внешняя Среда С самого начала, общественного служения Христова, синоптическое предание отмечает влечение к Господу народных масс. Первое упоминание относится к Капернауму: «дивились учению Его, ибо слово Его было с властью» (Лк 4:32). Параллельное место в Мк (1:22)

28 января 1725 г. скончался Петр I. В 1722 г. в связи с делом царевича Алексея и ранней смертью сыновей Петра от брака с Екатериной он издал указ, по которому престол должен был наследовать человек, указанный в завещании императора. Петр такого завещания не оставил. С этого момента престол становится объектом борьбы различных придворных группи­ровок, в которой огромную роль играла гвардия. История России с 1725 по 1762 г. ознаменована рядом дворцовых пере­воротов. Они совершались с необыкновенной легкостью, так как не меняли природы самодержавия. Речь шла о переходе власти от одной дворянской группировки к другой. Борьба за власть не меняла основу организации политической жизни общества.

Так, в царствование Екатерины I (1725-1727) и первые месяцы царствования Петра II (1727-1730) во главе государ­ственного управления фактически был Меншиков. С конца 1727 по февраль 1730 г. власть удерживали представители вельможной аристократии, стоявшие во главе Верховного Тайного совета, заменившего Сенат (Голицын, Долгоруко­вы) .

Правление Анны Иоановны (1730-1740) и Иоана Антоно­вича (1740-1741), правившего при регентстве его матери Ан­ны Леопольдовны, характерны засилием всякого рода ино­странных авантюристов. Например, правление Анны называ­ют бироновщиной, по имени герцога Бирона, бывшего при ней фактическим правителем России.

При пришедшей к власти в результате переворота в ноябре 1741 г. Елизавете Петровне перевес при дворе вновь склонил­ся к русским дворянам. Среди них наиболее видную роль играли фавориты императрицы Разумовские, Шуваловы.

Наследником Елизаветы стал ее племянник, сын герцога Голштинского Петр III Федорович (1761-1762). Он был вну­ком Петра I и Карла XII. Петр III с первых дней начал прово­дить политику, чуждую русскому дворянству. Это грозило новой бироновщиной. Поэтому в июне 1762 г. гвардия совер­шила очередной переворот и возвела на престол жену Петра III Екатерину II.

В условиях частых дворцовых переворотов и смен лиц, стоявших во главе государственного правления, конечно, не могло идти речи о продолжении крупных реформ, осущест­вленных в царствование Петра I. Такие реформы будут про­ведены только Екатериной П.Правительства, сменявшие друг друга, ограничивали свою деятельность решением текущих вопросов. Ведущее место в политике заняло осуществление ряда мер, направленных на расширение прав и привилегий дворянства. Главный магистрат уничтожается, а губернские и городовые магистраты подчиняются воеводам. Облегчается служба дворян, им разрешается заводить мануфактуры.

1. Россия во второй половине XVIII в. Политика «просвещенного абсолютизма» .

ПОЛИТИКА “ПРОСВЕЩЕННОГО АБСОЛЮТИЗМА”

XVIII век вошел в историю как век просвещенного абсолютиз­ма. Политика абсолютизма в ряде европейских стран, выражающаяся в уничтожении «сверху» ив преобразовании наиболее устаревших фе­одальных институтов.

Суть политики просвещенного абсолютизма состояла в том, чтобы, не меняя по существу государственных форм абсолютной монархии, в рамках этих форм, сверху проводить реформы в эко­номической, политической, культурной областях, направленные на модернизацию устаревших явлений феодального порядка.

Проведение политики просвещенного абсолютизма в определенной мере явилось отражением идей Просветителей. Используя популярность их идей, они изображали свою деятельность как «союз философов и государей». Но главным побудительным мотивом стало осознание монархии нарастающей слабости их опоры - земельных собственников и укрепление позиций третьего сословия в лице буржуазии.

в Европе XVIII век стал веком промежуточным, приготовлением для исторических процессов, развернувшихся в последующий период. Борьба между буржуазией и землевладельцами не была закончена, ее завершило следующее поколение.

Просвещение политизировало общественное сознание и спо­собствовало росту революционных настроений в обществе.

Нередко реформы просвещенного монарха доносили идеи века Разума до широких слоев общества доходчивее и скорее, чем философские трактаты, пробуждая людей к мысли и дей­ствию. Но при этом возникал исторический парадокс: стре­мясь укрепить и усовершенствовать абсолютистские порядки, просвещенный монарх расшатывал их, ибо реформами под­тверждал необходимость их изменения. Это означало, что со второй половины XVIII века абсолютизм как таковой исчер­пал свои возможности и начал входить в полосу кризиса. Ес­ли до середины XVIII века абсолютизм обслуживал интере­сы большинства общества, то с середины XVIII века он уже не устраивал общество в целом. Поэтому Просвещенный Абсолютизм был одновременно и попыткой смягчить этот кризис, и проявлением самого кризиса, а значит, и углубле­нием его.

28 июня 1762 г. на русский престол в результате дворцового переворота взошла Екатерина II, правившая 34 года. Это бы­ла хорошо образованная, умная, деловая, энергичная, често­любивая и лицемерная женщина. Всю жизнь ее сжигало вла­столюбие, и, достигнув власти, она любыми средствами ста­ралась удержать ее. "Ничто ей не может быть досаднее, - писал о страсти императрицы к власти представитель родовой дворянской аристократии князь М.М.Щербатов, - как то, когда, докладывая ей по каким-то делам, в сопротивление воли ея законы поставляют и тотчас ответ от нее вылетает: разве я не могу, не взирая на законы, сего учинить".

Вступив на престол, Екатерина II неоднократно объявляла себя преемницей Петра I. И то, что ее царствование будет самодержавным, она продемонстрировала сразу же. Перед ней стояла задача проведения реформы центральных государ­ственных органов. Прежде всего, она разделила Сенат на 6 департаментов якобы для упорядочения работы. Но тем са­мым она ослабила Сенат как законодательный орган, сделав его просто "хранилищем законов". Терпеть рядом с собой орган, имевший прерогативы законодательной власти, Ека­терина II не хотела. Сенат стал административным органом, лишенным законодательных прав. Так уже в начале царство­вания императрица сосредоточила в своих руках всю законо­дательную и большую часть распорядительной власти. Ее она осуществляла через генерал-прокурора и собственную канце­лярию.

В 1764 г. Екатерина II провела секуляризацию церковных земель, лишив церковь экономического могущества. Милли­он бывших монастырских крестьян был передан в ведение Коллегии экономии, и доходы от них пополнили опустевшую государственную казну. Было ликвидировано гетманство на Украине.

В первые годы царствования были укреплены и расширены права и привилегии дворян. Они получили право не служить (Манифест о вольности дворянства 1762 г., изданный еще Петром III), если этого не желали; монопольное право владе­ния землей (Генеральное межевание 1765 г.), крепостным трудом (1762 г.); право на винокурение (1765 г.). В царство­вание Екатерины II крепостное право достигло своего апогея.

Просвещенный абсолютизм. Уложенная комиссия

Как всякий абсолютный монарх, Екатерина считала, что благо народа обеспечивается законами, изданными монархом. Каждый год своего царствования она издавала в среднем по 12 законодательных актов в месяц. Наивысший период ее законодательной деятельности пришелся на первые пять лет правления, когда в месяц издавалось в среднем по 22 законодательных акта.

Однако, следуя Петру I, Екатерина II в то же время пони­мала, что править открыто самовластно, как Петр I, уже нельзя. Свою продворянскую, крепостническую политику императрица стала проводить в форме просвещенного абсо­лютизма. Эта политика была характерна для стран со сравни­тельно медленным развитием капиталистических отноше­ний, где дворянство сохраняло свои политические права и экономические привилегии. Просвещенный абсолютизм про­водил такие мероприятия, в которых были заинтересованы дворяне, само абсолютистское государство, но которые в то же время способствовали развитию капиталистического уклада. Немаловажной чертой политики просвещенного абсолютиз­ма было стремление, по возможности, ослабить остроту соци­альных противоречий путем издания законов и совершенст­вования политической надстройки.

Самым крупным мероприятием просвещенного абсолю­тизма явился созыв в 1767 г. Комиссии о сочинении проекта нового уложения (Уложенная комиссия). По прошествии пя­ти лет царствования императрица решилась созвать выбор­ных от различных, сословий для выработки общего, удовлет­воряющего интересы всех подданных, закона. Созыву комис­сии предшествовала подготовка Екатериной II" руководства для депутатов, получившее название "Наказ императрицы Екатерины II". Наказ носил компилятивный характер, о чем заявляла и сама императрица. Действительно, из 507 статей "Наказа" 408 дословно были заимствованы у европейских мыслителей Монтескье, Беккария, Бильфельда, Юсти. Не менее 45% депутатов были потомственными или личными дворянами, что определило дворянский характер деятельно­сти комиссии. Работа Уложенной комиссии продолжалась с перерывами до декабря 1768 г., когда под предлогом войны с Турцией, она фактически прекратила деятельность. Дебаты комиссии отличались необычайной остротой. Екатерина II увидела, что дворяне незыблемо стоят на страже своих прав и привилегий. Борьба с дворянством могла окончиться потерей короны. Этого Екатерина II допустить не могла. Уложенная комиссия была распущена.

Многие острые вопросы, в первую очередь о положении крепостных крестьян, обсуждавшиеся в Уложенной комис­сии, вышли за ее стены и стали предметом споров в обществе. Екатерина, всегда стремившаяся добиваться от подданных "всеобщего послушания ", решила после роспуска Уложенной комиссии повести за собой общественное мнение с помощью издаваемого ею с 1769 г. сатирического журнала "Всякая вся­чина" и написанных ею в 60-70-е гг. комедий. В них она стремилась доказать, что пороки и недостатки в жизни обще­ства и страны никоим образом не связаны с существованием самодержавия и крепостного права. Их причиной, по утверж­дению императрицы, были обычные общечеловеческие сла­бости и недостатки.

С Екатериной II вступил в беспощадную полемику выдаю­щийся русский просветитель Н.И.Новиков. Он в своих сати­рических журналах "Трутень" и "Живописец" резко крити­ковал положение крестьян, алчность помещиков, амораль­ность крепостного права, разлагавшего как дворян, так и кре­стьян. Новиков утверждал, что наличие пороков в стране

связано не только с человеческими слабостями, но и с крепо­стническим строем. В этой полемике Екатерина потерпела поражение и прекратила издание "Всякой всячины", а нака­нуне крестьянской войны под предводительством Е.И.Пуга­чева цензурными и иными репрессиями был положен конец изданию новиковских журналов.

Народные движения. Крестьянская вой­на под предводительством Пугачева (1773-1775)

Усиление эксплуатации и крепостного права привели к тому, что в 60-70-е гг. по России прокатилась волна антифе­одальных выступлений крестьян, казаков, работных людей. Особый размах приобрели выступления крестьян в Тверском, Клинском, Московском уездах. На их подавление были вы­двинуты воинские команды с артиллерией. Не меньший раз­мах приобрели и восстания в 1750 - 1760-х гг. приписных крестьян и работных людей на заводах Урала и Карелии, подавленные воинской силой. В 1768 г. на Украине вспыхнуло восстание украинских крестьян - Колиивщина, которое так­же было жестоко подавлено. В 1771 г. в условиях страшной эпидемии чумы произошло восстание в Москве (Чумной бунт). В том же 1771 г. волнения охватили земли яицких казаков. Правительство стало вводить армейские порядки в казацких полках. Ограничивалось казацкое самоуправление. Яицкие казаки были лишены привилегий беспошлинного ло­ва рыбы, добычи соли. Волнения яицких казаков тоже были жестоко подавлены. Все эти выступления были преддверием самой мощной в России крестьянской войны под предводи­тельством Е.И.Пугачева.

В этом движении участвовали крепостные крестьяне, каза­ки, приписные крестьяне, работные люди, башкиры, калмы­ки, народы Поволжья. Е.И.Пугачев выдал себя за императора Петра III. 31 июля 1774 г. Пугачев объявил манифест, в кото­ром жаловал крепостных крестьян волей, землями, лесными и сенокосными угодьями, рыбными и соляными озерами, ос­вобождал от рекрутчины и государственных налогов, приказал ловить и казнить дворян и "мздоимцев-судей". Этот ма­нифест отражал конкретные интересы крестьян и всех других участников движения. Объективно же крестьяне в своих тре­бованиях выступали за создание таких условий, в которых могло бы развиваться крестьянское хозяйство как основная ячейка сельскохозяйственного производства.

Первый этап войны начался в сентябре 1773 г. в землях яицкого казачества. После неудачи под Яицким городком восставшие двинулись к Оренбургу. Более 20 крепостей на пути к нему сдались восставшим и перешли на их сторону. В начале октября был осажден Оренбург. Армия восставших насчитывала от 30 до 50 тыс. человек (состав ее постоянно менялся) при 100 пушках. Во время осады Оренбурга была создана Военная коллегия - высший орган власти, суда и руководства на территории, захваченной повстанцами. Пра­вительство подтянуло к Оренбургу войсковые части во главе с А.И.Бибиковым, которые в сражении под Татищевой крепо­стью в марте 1774 г. нанесли Пугачеву поражение. Под Уфой 24 марта потерпели поражение отряды Чики-Зарубина Сала-вата Юлаева. 1 апреля 1774 г. под Самарским городом Пуга­чев потерпел новое поражение. Потери были огромны, пушки достались противнику. С отрядом в 500 человек Пугачев ото­шел в горнозаводские районы, где к нему присоединились приписные крестьяне, работные люди уральских заводов, башкиры.

На апрель-июнь 1774,г. приходится второй этап крестьян­ской войны. После ряда боев на Среднем Урале основные силы восставших двинулись по Каме на Казань.

В начале июля 1774 г. Пугачев с 20-тысячным войском подошел к Казани и овладел ею. Начался третий этап кресть­янской войны. К Казани подошли войска полковника Михельсона. В жестоком сражении восставшие потерпели сокру­шительное поражение. Значительная часть башкир ушла в Башкирию. С отрядом в 500 человек Пугачев переправился на правый берег Волги и начал отступление на юг. Именно в это время война достигла наивысшего размаха и приобрела ярко выраженный антикрепостнический характер. Война ох­ватила все Поволжье и грозила перекинуться в центральные районы страны. Против Пугачева были двинуты отборные армейские части. Стихийность и локальность, свойственные крестьянским войнам, облегчили борьбу с восставшими. Под ударами правительственных войск Пугачев отходил на юг, стремясь прорваться в казачьи районы Дона и Яика. Под Царицыном на пути к Черному Яру пугачевцы были разбиты. С небольшим отрядом Пугачев устремился на Яик, но на полпути туда он был арестован домовитыми казаками и выдан властям. Началась жесточайшая кровавая расправа с восстав­шими. Е.И.Пугачев 10 января 1775 г. был казнен на Болотной площади в Москве.

Самая мощная в истории России крестьянская война по­терпела поражение. Причинами ее поражения были царист­ский характер, стихийность, локальность, неорганизован­ность, плохое вооружение, разобщенность движения, так как в нем участвовали различные категории угнетенного населе­ния, каждая из которых стремилась добиться своих целей.

Внутренняя и внешняя политика преемников Петра I (1725 - 1762 гг.)

После смерти Петра I Россия погрузилась в период так называемых «дворцовых переворотов», в этот период престол России занимали шесть монархов, причём срок пребывания большинства из них не превышал и трёх лет.

Не обладая достаточной смелостью для того, чтобы по примеру Петра единолично принимать решения, связанные с ведением внутренней политики, его приемниками создается ряд учреждений которые помогают им в этом.

Так при правлении Екатерины был создан Тайный Верховный Совет, члены которого имели влияние на ход государственных дел. Анна Иоанновна учредила Кабинет Министров, который контролировал сферы общественной жизни, а также Канцелярию тайных дел - орган, который занимался расследованием политических преступлений.

В этот период значительно укрепляло свои позиции дворянство. В знак благодарности за поддержку в осуществлении дворцовых переворотов, правители боготворили дворянские рода, которые отстаивали их кандидатуры денежными вознаграждениями и вольностями.

При Елизавете Петровне в Российскую монархию входит фаворитизм. Императрица щедро вознаграждала своих фаворитов не только привилегиями, но и дворянскими титулами. Естественно укрепление дворянства как высшего сословия повлекло за собой ужесточение политики касаемо крепостных крестьян.

Помещикам разрешалось отправлять своих крестьян на каторгу и увеличивать по своему усмотрению налоги. Число людей, которые были порабощены крепостной зависимостью, в этот период неуклонно возрастало.

Мануфактуры практически перестали существовать, так как банально для их полноценной деятельности не хватало свободной рабочей силы.

Екатерина I (1725-1727)

Для поддержки императрицы был образован новый высший орган управления страной -- Верховный тайный совет, куда вошли семь соратников покойного царя во главе с Меншиковым.

Была сокращена подушная подать, наложен запрет на использование армейских частей для получения недоимок по налогам, дворянам была облегчена служба, обсуждался вопрос о сокращении расходов на армию и флот. Из-за личных амбиций Меншикова Россия вмешалась в конфликт по поводу Курляндии. Неосторожная политика на юге чуть не привела к войне с Турцией.

В первые месяцы правления царя-мальчика Меншиков стал фактически единоличным регентом, перевез царя в свой дворец, обручил свою дочь с Петром II, ее имя стали упоминать в церквах наряду с именами царственных особ.

Петр II вскоре объявил, что больше не нуждается в помощниках и будет сам руководить страной. Он переехал из Петр II дома Меншикова в Петергоф, объявил о своем намерении жениться на сестре Ивана Долгорукого Екатерине. Все чаще преобразования Петра I подвергались осмеянию.

Петр II объявил о прекращении кораблестроения на Балтике. При новом правительстве, возглавляемом Долгорукими и Остерманом, были предприняты шаги по оздоровлению подорванной экономики: отменены некоторые монополии, в том числе на продажу соли. Россия стремилась не втягиваться в военные конфликты. Мир способствовал возрождению народного хозяйства. Однако за несколько дней до свадьбы 14-летний император простудился и вскоре скончался.

Анна Иоанновна (1730--1740)

Императрица не имела права объявлять войну и заключать мир, отягощать подданных новыми налогами, представлять к воинским званиям выше звания полковника. Гвардия и другие армейские части переходили в ведение Верховного тайного совета. Без суда правительница не смела отнимать у дворян имения и имущество и по своей воле предоставлять им вотчины и земли, населенные крестьянами. Анну Иоанновну обязывали не возвышать в придворные чины дворян без ведома Совета. Кроме того, верховники желали поставить бюджет страны под свой контроль.

Анна Иоанновна уничтожила Верховный тайный совет. Вместо него появился Кабинет в составе трех человек. Была воссоздана и Тайная канцелярия. Правой рукой Анны Иоанновны стал её фаворит Эрнст Иоганн Бирон.

Для упрочения своего положения Анна Иоанновна провела ряд мероприятий. Срок службы дворян был установлен в 25 лет. Был отменен закон о единонаследии, теперь имения можно было дробить между сыновьями; поместья были окончательно уравнены с вотчинами и должны были именоваться имение -- вотчина. Был создан Кадетский корпус, откуда дворянские дети выходили сразу офицера-ми и не должны были, тянуть солдатскую лямку. Все это примирило дворянское сословие с властью. Расширилась сфера крепостного труда в экономике.

В середине 1730-х гг., стремясь удовлетворить амбиции Анны Иоанновны, ее фаворита и ближайшего окружения, Россия ввязалась в войны с Польшей и Турцией,

В конце ноября 1741 г. произошел очередной дворцовый переворот, приведший к власти младшую дочь Петра I -- Елизавету.

Елизавета Петровна (1741-1761)

Свое царствование Елизавета Петровна начала с небольшого сокращения подушной подати. Вместе с тем крепостные крестьяне не были допущены к присяге новой императрице. За них присягу давали господа. Это четко указывало на внутриполитическую ориентацию нового правительства. Елизавета объявила о ликвидации Кабинета и учреждении императорского Совета, а также об отмене смертной казни в России. И действительно, в течение своего царствования она не подписала ни одного смертного приговора.

Сенат снова стал Правительствующим (главным после императрицы) органом власти в стране, он был пополнен русскими вельможами. Елизавета Петровна восстановила некоторые петровские коллегии и Главный магистрат. Елизавета поощряла строительство новых кораблей на Балтике, восстановила количественный состав русской армии. Частично сократился правительственный аппарат, был усилен принцип единоначалия, восстановлен в прежнем объеме прокурорский надзор.

Среди прочих дворянских привилегий и льгот появилась передача казенных заводов (в частности, уральских) дворянам. Была введена монополия дворян на винокурение,

Усилиями елизаветинских сподвижников были проведены отменены внутренние таможни. Был ликвидирован внутренний аппарат таможен, где процветала коррупция.

К середине XVIII в. Возникли десятки новых металлургических заводов, росло число суконных, парусно-полотняных, бумажных и текстильных мануфактур. Шел процесс формирования национальной буржуазии.

Крепостнический труд оставался основой крупного производства. Активно развивалась внешняя торговля. Внутренняя торговля продвигалась вперед усилиями купцов и крестьянства. Пробивал себе дорогу принцип свободной конкуренции.

Лютеранские храмы были превращены в право-славные церкви, начались суровые репрессии против старообрядцев, бородачей вновь стали облагать налогом. Дважды Елизавета своими указами объявляла о высылке из империи евреев, не принявших христианства.

В 1756 г. Россия вступила в Семилетнюю войну с Пруссией, которая укрепила международный авторитет России, возвысила воинскую славу русского солдата. В ходе этой войны засияли новые военные таланты.

Петр III (1761-1762)

За те несколько месяцев, что Петр III пребывал у власти, он совершил немало трагических ошибок, которые привели его к гибели. Вместе с тем Петр III осуществил несколько важных государственных реформ, продвинувших вперед российскую цивилизацию.

Был подготовлен указ об уничтожении Тайной канцелярии. Тем самым император был готов нанести удар по одной из самых страшных средневековых розыскных систем в Европе. Еще один указ Петра III лишил промышленников права покупать крепостных крестьян к мануфактурам. Был введен запрет на притеснение старообрядцев. Петр III провозгласил принцип веротерпимости в России. Его правительство подготовило проект о секуляризации (передаче в руки государства) церковных земель. Это означало, что церковники больше не смели устанавливать собственные порядки в их владениях. При Петре III этом императоре был создан императорский совет.

Петр III ставил своей целью содействие развитию городского сословия в западном духе. Он желал привлечь в Россию западных предпринимателей и вообще построить жизнь в стране на европейский манер.

В 1762 был проведён Манифест о вольности дворянства, по которому дворянство освобождалось от обязательной 25-летней службы.

Петр оставил России тяжелое наследие. Нескончаемые войны за выход к Балтийскому и Каспийскому морям ввергли страну в разорение. Из народного хозяйства на военную службу отвлекались сотни тысяч мужчин. Финансовая система не выдерживала военных расходов, форсированного развития промышленности, строительства Петербурга и прочего. Росли недоимки по налогам. Солдаты, которых бросили на их выбивание, роптали. В последние годы жизни царя разразились неурожаи и как следствие этого - голод. Осенью 1724 г. Петербург испытал сильнейшее наводнение, стоившее стране немалых финансовых потерь. Крестьянство и посадские люди выражали недовольство политикой правительства. Бегство крепостных из сел и деревень, а также с заводов приобрело массовый характер.

Дворяне требовали от правительства ужесточения сыска беглых, проявляли недовольство существовавшим по­ложением вещей. Обязанные выполнять пожизненную государеву службу, они надолго отрывались от своих хозяйств, их имения приходили в расстройство.

Старая знать (Голицыны, Шереметевы, Долгорукие и др.), оттесненная от трона, объединялась с родственниками постриженной в монахини первой царицы - Лопухиной. Позиция этой группы усиливалась, потому что единственным законным наследником престола оставался внук Петра I и сын царевича Алексея - Петр Алексеевич.

Но самым, пожалуй, тяжелым петровским наследием оказалось создание в стране системы абсолютизма. Сподвижники Петра, и гвардия, и дворянство стали огромной силой. Исполнители монаршей воли, они несли в себе мощь абсолютной власти царя. Со временем эта сила уверовала в свое всемогущество. Абсолютизм породил вседоз­воленность фаворитов и гвардии.

Все это выявилось в первые же минуты после смерти царя. Его тело еще не успело остыть, как в соседней комнате произошел первый в XVIII в. дворцовый переворот, смысл которого заключался в том, что гвардия, опираясь на силу штыков, совершила свой выбор правителя. Гвардия поддержала птенцов гнезда Петрова (по выражению А.С. Пушкина), в первую очередь - Меншикова. Гвардейские полки окружили дворец, заблокировав доступ сторонникам Петра Алексеевича. Представители старой знати вынашивали план заключения Екатерины и ее дочерей в монастырь и управления страной вместе с Петром II. Но гвардейцы провозгласили правительницей России императрицу Екатерину Алексеевну, вошедшую в русскую историю под именем Екатерины I.

Так в 1725 г. бывшая прачка стала государыней могущественной Российской империи. Вместе с ней к власти пришли сподвижники Петра I во главе с любимцем Екатерины Меншиковым. К этому времени в его руках была сосредоточена огромная власть. Он был президентом Военной коллегии, генерал-губернатором Петербурга, генерал-фельдмаршалом, вице-адмиралом, подполковником Преображенского полка. Полудержавный властелин (по определению А.С. Пушкина) стал властелином полным.

Для поддержки императрицы был образован новый высший орган управления страной - Верховный тайный совет, куда вошли семь соратников покойного царя во главе с Меншиковым. Без одобрения Совета не мог быть принят ни один указ, ему подчинялись коллегии.

Меншикову и другим «верховникам», как их стали называть в правящих кругах, пришлось столкнуться с тяжелейшими проблемами.

Формально преобразования Петра I продолжались. Но соратники покойного монарха все чаще пересматривали его политику. Была сокращена подушная подать, наложен запрет на использование армейских частей для получения недоимок по налогам, дворянам была облегчена служба, обсуждался вопрос о сокращении расходов на армию и флот.

Во внешней политике на смену взвешенным решениям Петра пришли непродуманные действия, наносившие России вред. Правительство Екатерины поставило страну на грань войны с Данией ради интересов Голштинского герцогства, куда была выдана замуж дочь императрицы Анна Петровна. Из-за личных амбиций Меншикова Россия вмешалась в конфликт по поводу Курляндии. Неосторожная политика на юге чуть не привела к войне с Турцией.

В 1727 г. Екатерина I умерла, назвав своим преемником единственного оставшегося в живых по мужской линии Романова, 11-летнего Петра Алексеевича, который взошел на престол под именем Петра II. До совершеннолетия он должен был находиться под контролем коллективного регента - Верховного тайного совета.

В первые месяцы правления царя-мальчика влияние Меншикова достигло пика. Он стал фактически единоличным регентом, перевез царя в свой дворец, обручил свою дочь с Петром II, ее имя стали упоминать в церквах наряду с именами царственных особ. Меншиков получил звания генералиссимуса и полного адмирала. Он попытался обезопасить себя от ставших его противниками членов Верховного тайного совета и других влиятельных лиц. В ссылку были отправлены П.А. Толстой и командир Семеновского полка И. Бутурлин, с помощью которого в ночь смерти Петра I была решена судьба трона.

Потеряв чувство опасности, Меншиков назначил воспитателем к Петру II своего, как ему казалось, верного соратника - барона А.И. Остермана. Остерман сразу же вошел в контакт с противниками Меншикова, стал внушать Петру мысль, что Меншиков узурпирует его власть. Сильное влияние на Петра II оказывал его друг - юный князь Иван Долгорукий.

К 13-14 годам Петр II был рослым красавцем, про которого говорили, что он обладал жестоким сердцем, посредственным умом и огромным властолюбием. Подлинной страстью Петра стала охота, на которой он порой пропадал на три – четыре месяца кряду. Долгорукие и Остерман умело пользовались этими отсутствиями, желая вывести царя из-под влияния Меншикова.

Петр II вскоре объявил, что больше не нуждается в помощниках и будет сам руководить страной. Он переехал из дома Меншикова в Петергоф, объявил о своем намерении жениться на сестре Ивана Долгорукого Екатерине. Позднее по его настоянию двор переехал в Москву. Рядом с царем появилась его бабка - монахиня Елена (ссыльная первая жена Петра I Евдокия Лопухина). Все чаще преобразования Петра I подвергались осмеянию. Старомосковская знать все теснее сплачивалась вокруг юного царя.

Здание, которое так долго строил Меншиков, разлетелось как карточный домик. Падение светлейшего князя было стремительным. Его лишили чинов и званий, российских и иностранных орденов, в том числе и за Полтавскую победу, имущество конфисковали.

Следствие по делу Меншикова тянулось несколько месяцев. Приговор был суров - ссылка вместе с семьей в Сибирь, в село Березово. В пути умерла его жена, затем дочь Мария. Вскоре умер от туберкулеза и он сам.

Россия все дальше уходила от свершений и планов Петра I. Петр II объявил о прекращении кораблестроения на Балтике: «Когда нужда потребует употребить корабли, я пойду в море, но я не намерен гулять по нему, как дедушка».

При новом правительстве, возглавляемом Долгорукими и Остерманом, были предприняты шаги по оздоровлению подорванной экономики: отменены некоторые монополии, в том числе на продажу соли. Россия стремилась не втягиваться в военные конфликты. Мир способствовал возрождению народного хозяйства.

В 1730 г. в Москве полным ходом шли приготовления к свадьбе царя. Однако за несколько дней до свадьбы 14-летний император простудился и вскоре скончался.

Верховники берут власть. Поскольку прямого наследника по мужской линии не оставалось, речь пошла о наследова­нии по женской линии. Дочери Петра I Анна (а, значит, и ее сын Петр) и Елизавета сразу же были отклонены: по мнению знати, их мать, императрица Екатерина I, была подлого происхождения. Русская родовитая аристократия не простила Петру I его выбора, теперь она диктовала стране свою волю.

Верховники остановили свой выбор на 37-летней вдовствующей герцогине курляндской Анне Иоанновне, дочери умершего в 1698 г. соправителя Петра - Ивана Алексеевича, которая полностью зависела от политической и материальной поддержки России. «Надобно нам …себе прибавить» - сказал князь Голицын. - Так полегчить. чтобы воли себе прибавить.

Голицын сформулировал программу политического переустройства России, ее перехода от самодержавной формы правления к олигархической. Для России это был бы шаг вперед по пути цивилизационного развития.

Верховники согласились с этой программой и тут же приступили к выработке кондиций (условий) приглашена на российский престол Анны Иоанновны.

Они требовали, чтобы правительница не вступала в супружество и не назначала себе преемника. Это означало бы, что в России прекращает свое существование наследственная монархия. Правительница не должна была в ключевых вопросах принимать решения без согласия Верховного тайного совета. Самодержавная власть, таким образом, ограничивалась. Императрица не имела права объявлять войну и заключать мир, отягощать подданных новыми налогами, представлять к воинским званиям выше звания полковника. Гвардия и другие армейские части переходили в ведение Верховного тайного совета. Без суда правительница не смела отнимать у дворян имения и имущество и по своей воле предоставлять им вотчины и земли, населенные крестьянами. Анну Иоанновну обязывали не возвышать в придворные чины дворян без ведома Совета. Кроме того, верховники желали поставить бюджет страны под свой контроль. Кондиции заканчивала фраза: «А буде чего по сему обещанию не исполню и не додержу, то лишена буду короны российской».

Анна Иоанновна подписала кондиции и стала собираться в Москву. Казалось, очередной дворцовый переворот удался и Россия вступила на новый путь развития, получив в виде кондиций Конституцию, регулирующую отношения монарха и страны.

Однако Россия не была готова к такому повороту событий. Проект верховников взбудоражил все дворянское сословие. Дворяне, съехавшиеся в Москву на свадьбу Петра II, выдвигали встречные проекты переустройства страны. Они предлагали расширить состав Верховного тайного совета, возвысить роль Сената, дать возможность обществу выбирать руководящие учреждения страны и руководящих лиц, в частности президентов коллегий. Одновременно дворяне требовали отмены закона о единонаследии и ограничения срока службы.

Верховники растерялись, пытались лавировать, чтобы сохранить захваченную ими власть. Они пробовали найти компромисс между кондициями и дворянскими проектами. А в это время в политической жизни России нарастала новая грозная сила. В дворянской среде все более крепла самодержавная партия. Ёе основной пружиной являлись гвардейские полки, правительственная бюрократия, часть дворянства, ненавидевшая зарвавшихся вельмож. В этой среде стал вырабатываться свой проект государственного устройства России: уничтожение Верховного тайного совета, ликвидация кондиций, восстановление неограниченного самодержавия, возрождение власти Сената такой, какой она была при Петре I. Для этой группы людей петровский абсолютизм был идеальным образцом управления страной.

Обо всем этом Анна Иоанновна имела полную информацию. При подъезде к Москве она остановилась на несколько дней в одном из сел, где депутация от Преображенского полка и кавалергардов бурно приветствовала ее и потребовала восстановления самодержавия.

Уже находясь в Москве, Анне Иоанновне поступила новая челобитная, в которой дворяне просили ее принять самодержавство и уничтожить кондиции.

Анна Иоанновна потребовала принести кондиции и на глазах зала разорвала их. Так закончилась попытка ограничить самодержавие в России.

Со второй четверти XVIII в. (с 1725 г. - со смерти Петра I) в России началась эпоха, получившая название дворцовых переворотов.

Этот период характеризовался:

• 1)ожесточенной борьбой между разными политическими силами в стране;
• 2) большую роль в дворцовых переворотах сыграла гвардия. В этот период она являлась едва ли не решающей политической силой страны;
• 3) развитием фаворитизма.

Правление Екатерины I и Петра II .

Петр скончался после продолжительной болезни 28 января 1725 г. После его смерти лица из ближайшего его окружения возвели на российский престол жену Петра Великого - Екатерину I. Большое влияние на императрицу оказывал А.Д. Меншиков, который фактически управлял страной. В 1727 г. Екатерина I умерла, ее преемником стал 12-летний царевич Петр, сын погибшего царевича Алексея.

Правление Анны Иоанновны (1730-1740). Бироновщина .

Вскоре, в 1730 г., Петр II внезапно умер, заболев оспой. По решению Верховного тайного совета на российский престол возвели курляндскую герцогиню Анну Иоанновну. Приглашая Анну Иоанновну на русский престол, Д.М. Голицын и В.Л. Долгорукий составили специальные условия, кондиции, на основании которых Анна должна была управлять страной.

Согласно кондициям:

• 1) Анна должна была управлять страной совместно с Верховным тайным советом;
• 2) не издавать законов;
• 3) не распоряжаться казной;
• 4) не вступать в брак;
• 5) не назначать наследника и т. д. Но через 2 недели после приезда в Москву Анна Иоанновна разорвала кондиции и заявила о восстановлении самодержавия, затем упразднила Тайный совет. Большую роль в окружении императрицы играл Курляндский герцог Э. Бирон. Он фактически управлял делами государства. Потому время правления Анны Иоанновны зачастую называют бироновщиной. Бироновщина стала олицетворением засилья иностранцев в управлении страной. Такое положение вызывало недовольство в кругах русского дворянства. Правление Елизаветы Петровны (1741-1761) В 1740 г. умерла Анна Иоанновна. В ходе очередного дворцового переворота на русский престол (благодаря помощи гвардии) была возведена дочь Петра I- Елизавета Петровна. В годы ее правления Россия возвращается к политике Петра I. Была восстановлена роль Сената, были расширены права дворян, новые привилегии получило и купечество. При Елизавете был открыт университет в Москве (1755 г.).

Почти весь период правления Елизаветы Петровны был мирным, страна не вела войн.

Правление Петра III .

Елизавета Петровна умерла в 1761 г. Новым императором России стал Петр III, внук Петра I. У исследователей личность и политика Петра III вызывают неоднозначную оценку. Петр III издавал указы, которые продолжали линию его предшественников. Например, был опубликован Указ (1762 г.), который освобождал дворян от обязательной государственной и военной службы, таким образом дворянство превращалось из служилого в привилегированное сословие. Была ликвидирована Тайная канцелярия и др.

Вместе с тем действия Петра III отличались беспринципностью и хаотичностью.

Он был грубым по отношению к семье и близким, проводил много времени в кутежах. В Семилетней войне (1756-1763 гг.) прусская армия терпела поражения и была почти обречена. Но в 1761 г. императором России стал Петр III, он заключил мир с Пруссией и вернул ей завоеванные Россией территории. В 1762 г. с помощью гвардии был совершен очередной переворот. Императрицей была провозглашена его жена, Екатерина II. Петр III был убит.