Восстание в париже 1839. Контрольные вопросы. Восстания в Париже и Лионе

В июле 1830 года во Франции произошло восстание, в результате которого был свергнут последний представитель старшей линии династии Бурбонов - король Карл X и возведён на престол его родственник герцог Орлеанский Луи Филипп. В результате было покончено с установившимся в 1814 году режимом реставрации власти Бурбонов, пытавшихся всеми силами восстановить в стране порядки, царившие до революции 1789 года. Наступивший вслед за тем период в истории Франции вошёл в историю как Июльская монархия.

Что принесла стране очередная революция

Период Июльской монархии характерен тем, что в результате восстания, получившего название Второй французской революции, была принята новая Конституция (обновлённая Хартия), в большем объёме обеспечивавшая соблюдение гражданских прав и расширявшая полномочия парламента.

Господствующим же классом по-прежнему осталась крупная буржуазия, причём если раньше она подвергалась давлению со стороны феодальной знати, то теперь опасность для неё исходила снизу - со стороны мелких буржуа и сформировавшегося к тому времени рабочего класса. Поскольку рядовые граждане страны практически не имели возможности отстаивать свои права через парламент, они по-прежнему представляли собой потенциальную опасность для установившегося в стране порядка.

Борьба парламентских фракций

Однако это не говорит об однородности состава парламента и его бездействии. Особенности Июльской монархии как раз и заключаются в предельном обострении внутрипарламентской борьбы, вызванной противоречиями между представителями различных партий.

Оппозиция, например, не была удовлетворена принятием прежней Конституции в обновлённом виде и требовала её полного пересмотра. Их главной целью было установление в стране всеобщего избирательного права и дальнейшее расширение гражданских свобод.

Распространение идей социализма

В этой обстановке острой политической борьбы Июльская монархия стала благодатной почвой для распространения различных форм социалистического учения. В 30-е годы XIX века оно приобрело много сторонников благодаря активной деятельности основателя школы утопического социализма - графа Сен-Симона. Он и его последователи, получившие название сенсимонистов, обратились с воззванием к народу Франции сразу после победы Второй революции и в последующие годы приобрели значительный политический вес.

Кроме того, распространению идей всеобщего равенства и обобществления средств производства способствовала популярность трудов Прудона и Л. Бланка. В результате этого Июльская монархия во Франции нередко сотрясалась крупными народными волнениями, имевшими ярко выраженный социалистический характер.

Уличные беспорядки начала 30-х годов

Их обострение резко обозначилось в ноябре того же 1830 года, когда вновь назначенному главе правительства Жаку Лафиту предстояло организовать судебный процесс над министрами прежнего кабинета, сформированного ещё в период царствования свергнутого короля Карла X.

Народные толпы, стихийно собиравшиеся в те дни на улицах Парижа, требовали для них смертной казни, и вердикт суда о пожизненном заключении показался им слишком мягким приговором. Возникшими в связи с этим беспорядками пытались воспользоваться социалисты, целью которых было привести страну к новой революции.

И сторонники восстановления прежнего режима и возведения на престол малолетнего Генриха V, в пользу которого отрёкся от престола недавно свергнутый монарх. В феврале 1831 года они организовали демонстрацию, придав ей вид панихиды по скончавшемуся за год до этого другому наследнику престола - герцогу Беррийскому. Однако эта акция пришлась не ко времени, и возмущённые толпы народа разгромили не только церковь, где она проводилась, но и дом самого архиепископа.

Восстания против режима Луи-Филиппа

В течение всех 30-х годов Июльская монархия расшатывалась целым рядом народных восстаний. Наиболее крупное из них было организовано в июне 1832 года в Париже членами тайного общества «прав человека», поддержанного многочисленными иностранными эммигрантами. Бунтовщики построили баррикады и даже провозгласили в стране республику, но после непродолжительных боёв были рассеяны правительственными войсками.

Другое крупное выступление этого периода произошло через два года в Леоне. Его спровоцировали жёсткие полицейские меры против политических организаций. В течение пяти дней отряды жандармерии пытались штурмовать воздвигнутые рабочими баррикады, а когда им это удалось, устроили на улицах города небывалое кровопролитие.

В 1839 году очередные народные волнения охватили Париж. Их инициатором стала тайная политическая организация, скрывавшаяся под безликим названием «Общество времён года». Это проявление всеобщей ненависти к правительству также было подавлено, а его зачинщики предстали перед судом.

Покушения на короля

Кроме массовых выступлений, направленных на свержение режима короля Луи-Филиппа, в эти же годы отдельными лицами было совершено 7 покушений на его жизнь. Наиболее известное из них организовал корсиканец Жозеф Фиески. Чтобы убить монарха, он сконструировал, построил и тайно установил на пути его следования некую уникальную конструкцию, состоящую из 24-х заряженных ружейных стволов.

Когда король поравнялся с ней, заговорщик произвёл мощный залп, в результате которого Луи-Филипп не пострадал, но 12 человек из окружавшей его свиты были убиты, а многие получили ранения. Самого заговорщика тут же схватили и вскоре гильотинировали.

Война с прессой и смена министров

Однако главная опасность для короля исходила от прессы, которой Июльская монархия предоставила гораздо большую свободу, чем предшествовавший ей режим Бурбонов. Многие периодические издания не стеснялись открыто критиковать как самого Луи-Филиппа, так и созданное им правительство. Они не прекращали своих действий даже несмотря на систематические организовывавшиеся против них судебные процессы.

Кризис Июльской монархии ярко обозначился частой сменой членов кабинета министров, начавшейся ещё в 1836 году. Глава правительства Франсуа Гизо и сам Луи-Филипп пытались таким образов упорядочить работу высшего органа власти, и в то же время успокоить как парламентскую оппозицию, так и народные массы.

Кстати, в мировой истории есть много примеров того, как слабые и бездарные правители пытались оттянуть крах созданного ими режима путём частых кадровых перестановок. Достаточно вспомнить «министерскую чехарду», предшествовавшую падению Дома Романовых.

Настроения, преобладавшие в парламенте

Премьер-министру довольно долгое время удавалось умело лавировать между партиями, выдвигавшими самые различные требования. Например, династическая оппозиция желала парламентской реформы, которая бы предоставила депутатам право занимать различные посты в государственных учреждениях. Они же настаивали на расширении электората с введением в него новых категорий лиц.

Несмотря на то, что причины Июльской монархии заключались в недовольстве представителей буржуазии реакционными тенденциями прежнего правительства, сами они оказались не способны выдвинуть какие-либо радикальные требования.

Хуже обстояло дело с представителями крайне левого крыла. Они настаивали на введении в стране всеобщего избирательного права и установлении целого ряда гражданских свобод, о которых наслушались от социалистов.

Располагая в парламенте голосами большинства послушных ему депутатов, Гизо без особого труда справлялся с непокорными, но против внешней оппозиции, выражавшейся в постоянно нараставшем народном недовольстве, он был бессилен. Не только республиканские, но и социалистические настроения в стране с каждым годом усиливались, и противопоставить им было нечего.

Призрак Наполеона

Если причины кризиса Июльской монархии заключаются главным образом в недовольстве масс отсутствием радикальных перемен, ожидавшихся после свержения Карла X, то к падению его преемника, короля Луи-Филиппа, в значительной степени привела возродившаяся популярность Наполеона Бонапарта.

Пропаганде идей возвращения к государственному устройству, предшествовавшему реставрации монархии (1814), в значительной степени способствовало и само правительство. Его решением прах великого корсиканца был перевезён в Париж, а статуя установлена на вершине возвышавшейся в центре французской столицы и якобы отлитой из русских трофейных пушек.

Посмертному возвеличиванию имени Наполеона содействовали также и видные общественные деятели той эпохи, такие как знаменитый историк Луи и писатели Пьер-Жан де Беранже и В то же время на политическом горизонте всё отчётливей вырисовывалась фигура племянника покойного императора - Шарля Луи Наполеона.

Потомок императора

Являясь потомком всеобщего кумира, он сам дважды пытался прийти к власти путём плохо организованных и бездарно осуществлённых попыток государственного переворота, которым Луи-Филипп не придал ни малейшего значения и даже не арестовал их зачинщика. К нему просто не относились всерьёз.

Однако положение в корне изменилось после того, как вокруг Луи Наполеона образовалась многочисленная и весьма представительная партия. Одним из её лидеров был видный политический деятель той эпохи Одилон Барро. С его лёгкой руки оппозиционное движение приняло форму так называемой банкетной кампании.

Банкеты, завершившиеся революцией

Заключалась она в том, что вначале в Париже, а затем и в других городах Франции, чтобы не нарушать закона о митингах, который требовал от его организаторов получение разрешения местных властей, устраивались самые настоящие общественные банкеты, на которых собиралось по несколько тысяч человек.

Расставлялись столы с вином и закуской, что придавало собранию вид хоть и многочисленного, но не запрещённого законом банкета. Перед разгорячёнными вином гостями выступали ораторы, занимавшие затем места за общими столами. Понимая всю истинную подоплёку проводимых мероприятий, власти, тем не менее, не могли ни к чему придраться, и агитация шла полным ходом.

Такие массовые застолья, организовывавшиеся богатыми политиками, привели, в конце концов, к очередной французской революции в результате которой 24 февраля 1848 года король Луи-Филипп отрекся от престола.

Итоги Июльской монархии свелись к тому, что во Франции была установлена республика, во главе которой встал её первый президент - Луи Адольф Наполеон. Судьбе было угодно, чтобы после двух неудачных попыток переворота он, наконец, пришёл к власти законным путём, и вошёл в историю под именем Наполеона III.

Людовик XVIII в Тюильри встречает возвращающуюся из Испании армию. Картина Луи Дюси. 1824 год

К 1814 году пала наполеоновская империя: сам Бонапарт был отправлен в изгнание на Эльбу, а во Францию, под эгидой коалиции стран-победительниц, вернулся король. Вслед за Людовиком XVIII, братом обезглавленного Людовика XVI, в страну отправляются недавние эмигранты-аристократы, ожидающие возвращения прежних привилегий и алчущие мести. В 1814 году король принял относительно мягкую конституцию — Хартию, которая гарантировала свободу слова и вероисповедания, всю полноту исполнительной власти предоставляла королю, а законодательную делила между королем и двухпалатным парламентом. Палата пэров назначалась королем, палата депутатов — избиралась гражданами. Однако в целом эпоха Реставрации Бурбонов была временем постепенно сгущающихся реакции и реваншизма.

Карл Х. Миниатюра Генри Бона с картины Франсуа Жерара. 1829 год The Metropolitan Museum of Art

В 1824 году на престол взошел Карл X, самый пожилой из французских королей (в момент коронации ему было 66 лет), когда-то близкий друг Марии‑Антуанетты, сторонник старого абсолютистского порядка. Якобинцы, либералы, бонапартисты образуют тайные общества, большинство газет настроено оппозиционно. Воздух окончательно электризуется, когда в 1829 году король назначает премьер-министром ультрароялиста принца Полиньяка. Всем понятно, что готовится решительный поворот во внутренней политике, ждут отмены Хартии. Парламент пытается противиться кабинету Полиньяка, но король его игнорирует: в ответ на послание 221 недовольного депутата он откладывает сессию парламента на полгода, а затем распускает палату. Летом все депутаты будут переизбраны. Карл затевает маленькую победоносную войну в Алжире, но напряжение не спадает. Третий год в стране низкие урожаи. «Несчастная Франция, несчастный король!» — пишут в одной из газет.

Чтение ордонансов в газете Moniteur в саду Пале-Рояль 26 июля 1830 года. Литография Ипполита Белланже. 1831 год

Утром 26 июля выходит номер государственной газеты Moniteur Universel, содержащий пять ордонансов  Ордонанс — королевский указ, имеющий силу государственного закона. . Отныне вся периодическая печать подвергается цензурированию, распускается еще не успевшая ни разу собраться палата депутатов, новые выборы назначаются на осень, избирательное право сохраняется только за землевладельцами — таким образом, три четверти прежнего электората остается не у дел. В обед того же дня издатели газеты Le Constitutionnel устраивают собрание в квартире своего адвоката, и 40 журналистов составляют манифест: «Власть закона… была прервана, началась власть силы. В ситуации, в которую нас вовлекли, повиновение больше не является долгом… Мы намереваемся публиковать наши листки, не запрашивая навязанного нам разрешения».

Возбужденные горожане собираются на улицах и зачитывают ордонансы, напряжение нарастает, в карету Полиньяка летят первые булыжники с мостовой.

Изъятие тиража в редакции Le Constitutionnel. Литография Виктора Адама. Около 1830 года Bibliothèque nationale de France

27 июля — первый из «Трех славных дней» 1830 года. С утра в печать уходят либеральные газеты — без разрешения цензуры. В редакции и типографии врываются жандармы, но всюду они встречают сопротивление. Толпа, еще безоружная, собирается вокруг Пале-Рояля, Сент-Оноре и окрестных улиц. Конные жандармы пытаются разогнать людей, открывают огонь — в ответ зеваки и возмущенные горожане превращаются в бунтовщиков: лавочники-оружейники раздают свой товар, восстание распространяется, а министр Полиньяк, как говорят, спокойно обедает в министерстве иностранных дел под защитой пушки.

Битва у ворот Сен-Дени 28 июля 1830 года. Картина Ипполита Лекомта. XIX век Musée Carnavalet

На следующий день Париж расцвечен триколорами (на время Реставрации их заменял белый роялистский флаг c золотыми лилиями). В центре и на востоке города растут баррикады, уже с самого утра идут ожесточенные уличные бои. Противостоящие толпе линейные войска малочисленны: совсем недавно была снаряжена военная экспедиция в Алжир. Многие дезертируют и переходят на сторону восстания. К вечеру Карл X присылает из загородного дворца Сен-Клу распоряжение объявить в Париже осадное положение.

Взятие парижской ратуши. Картина Жозефа Бома. 1831 год Musée national des châteaux de Versailles et de Trianon

Главное сражение 28 июля происходит за Отель-де-Виль — парижскую ратушу: несколько раз в течение дня она переходит то к одной, то к другой стороне. К полудню над мэрией взвивается триколор, толпа встречает его ликованием. С колоколен захваченного Нотр-Дама раздается набат; услышав его, многоопытный дипломат и мастер политической интриги Талейран говорит своему секретарю: «Еще несколько минут, и Карл Х больше не будет королем Франции».

Взятие Лувра 29 июля 1830 года: убийство швейцарской гвардии. Картина Жана Луи Безара. Около 1830 года Bridgeman Images / Fotodom

29 июля восстанием охвачен весь город, ратуша в руках горожан. Войска сосредотачиваются вокруг дворцов Лувра и Тюильри, где укрывается Полиньяк с соратниками. Внезапно два полка переходят на сторону восстания, остальные вынуждены сдать позиции и практически бежать по Елисейским Полям. Позже толпа студентов, рабочих и буржуа захватывает и поджигает казармы швейцарских наемников — самой искусной в бою и потому ненавидимой части государственных войск. К вечеру становится понятно, что революция окончательно победила.

Жильбер дю Мотье, маркиз де Лафайет. Картина Жозефа Дезире Кура. 1791 год Musée national des châteaux de Versailles et de Trianon

Теперь остро встает вопрос о том, к чему приведет Францию революция. Самым осторожным вариантом был бы отзыв ордонансов и отставка Полиньяка, но упорство и медлительность короля и министров уже сделали его невозможным. Самое кардинальное решение — установление республики, но в таком случае Франция оказалась бы в сложнейшей внешнеполитической ситуации, возможно, даже перед лицом военного вторжения государств Священного союза, как чумы боящихся республиканского духа. Лицом республиканцев был генерал Лафайет — герой революции и американской Войны за независимость. В 1830 году он был пожилым человеком и понимал, что уже не способен нести бремя власти.

Чтение прокламации депутатами в парижской ратуше. Картина Франсуа Жерара. 1836 год Musée national des châteaux de Versailles et de Trianon

Компромисс между республиканцами и роялистами воплощал собой кузен Карла X, герцог Орлеанский Луи Филипп, в свое время вступивший в клуб якобинцев и сражавшийся за революцию. Все «Три славных дня» он держался над схваткой, понимая, что, если корона в конце концов достанется ему, важно сохранить лицо и войти в круг европейских монархов максимально легитимным путем. 31 июля герцог Орлеанский приезжает в Пале-Рояль, где депутаты зачитывают ему составленную ими прокламацию и объявляют наместником королевства.

Луи Филипп I, король Франции. Картина Франца Ксавье Винтерхальтера. 1839 год Musée national des châteaux de Versailles et de Trianon

2 августа Карл X отрекается от престола, и 7 августа происходит коронация «короля-гражданина» Луи Филиппа I. Вскоре будет принята новая, более либеральная хартия. На парадном портрете король изображен на фоне парка Сен-Клу, его правая рука лежит на переплете Хартии, за которой корона и скипетр. Для Франции начинаются 18 лет Июльской монархии, эпохи сдержек и противовесов, которая закончится новой революцией и Второй республикой. Тем не менее это золотой век буржуазии, которая и привела
Луи Филиппа к власти. В Европе июльские события отозвались рядом национальных революций: в их числе — победившая Бельгийская революция и неудачное Польское восстание. Эта волна, однако, была лишь репетицией бури, охватившей Францию, а за ней и Европу в 1848 году. 

Гимн
"Парижанка" Современная Франция

Восстания в Париже и Лионе

Париж, 1832 год

Восстание в Париже произошло 5 и 6 июня 1832 года, по поводу похорон генерала Ламарка . Оно было подготовлено тайным обществом «прав человека»; рабочие и безработные, подкреплённые польскими, итальянскими и немецкими эмигрантами, провозгласили республику и построили баррикады на некоторых улицах, но были рассеяны после упорного боя.

Лион, 1834 год Париж, 1839 год

Последнее серьёзное восстание имело место в Париже в 1839 году (Барбес , Бланки и др.) и было организовано тайным «Обществом времён года». Другим проявлением недовольства были многочисленные покушения на жизнь короля (не менее 7), хотя они совершались всегда отдельными лицами или небольшими группами на свой страх и ответственность, а не по мысли целой партии. Известнейшее из них - покушение Фиески , в 1835 году .

Пресса

Наконец, более планомерным и сознательным выражением недовольства была борьба с правительством в печати. Печать при Луи-Филиппе стала гораздо свободнее, чем была раньше. «Tribune», «National» и др., а также юмористические газеты «Charivari» и «Caricature» вели систематическую кампанию против правительства, не стесняясь осмеивать самого Луи-Филиппа. За 4 года «Tribune» подверглась 111 судебным преследованиям и её редакторы 20 раз были приговорены, в общей сложности, к 49 годам тюрьмы и 157 тыс. франкам штрафа. Для борьбы с этими проявлениями недовольства правительство, всегда находя опору в палатах, прибегало к репрессивным мерам.

Законы

Ещё в 1830 году был издан закон об оскорблении величества и палат и о возмутительных прокламациях, в 1831 году - закон, запрещавший уличные сборища, в 1834 году - закон, запрещавший держать у себя оружие без разрешения, и закон об ассоциациях, в силу коего все ассоциации из более чем 20 членов нуждались в предварительном правительственном разрешении, которое в любую минуту могло быть взято назад; принадлежность к неразрешённым ассоциациям каралась тюрьмой до 1 года и штрафом до 1000 франков.

Министерству 11 октября наследовало министерство Тьера (с февраля по август 1836 года), затем Моле (1836-39), сперва с Гизо, потом без него, и Сульта (1839-40). Последние два министерства были личными министерствами короля, лишёнными собственной воли и стремлений. Моле пал вследствие неблагоприятного для него исхода общих выборов, Сульт - вследствие непринятия палатой потребованных им денежных назначений герцогу Немурскому (второму сыну короля) и его невесте.

Следующее министерство, Тьера (март-октябрь 1840 года), решило поддержать Мухамеда Али египетского против Турции и четверного союза (Англии, России, Пруссии, Австрии) и стало готовиться к войне с последним; но миролюбивый король решительно отказался включить соответственное заявление в свою тронную речь, и Тьер вышел в отставку.

Его место заняло министерство Гизо (сперва, до 1847 года, под фиктивным председательством Сульта), продержавшееся более семи лет и павшее лишь вследствие революции («министерство мира»). Положительная деятельность министерства Гизо была крайне ничтожна; «что сделано за 7 лет? - говорил в палате один депутат в 1847 году - Ничего, ничего и ничего!». Это не совсем точно. В 1841 году проведён первый во Франции закон о детском труде на фабриках; во время министерства Гизо шла постройка железных дорог (к 1850 году их сеть равнялась 2996 км, в 1840 году - только 427), построены укрепления вокруг Парижа и т. д. Но главная задача Гизо состояла не в том, чтобы создавать что-либо новое, а в том, чтобы охранять существующее. Его политика, как и политика его предшественников в эпоху июльской монархии, только ещё в большей степени, была направлена к поддержанию и защите интересов плутократии. Биржевые спекуляции, поощряемые правительством, развились до небывалых ранее размеров. Продажность и подкупность проникли в высшие сферы, в степени, невиданной со времени старой монархии. Обнаружились грубейшие хищения в арсенале в Рошфоре, при поставках провианта для армии. Пэр Франции, бывший министр Тест (Jean-Baptiste Teste ), брал по 100 000 франков за раздачу монополий, брал крупные взятки также другой пэр Франции, Кюбьер (Amédée Despans-Cubières ), дважды бывший военным министром. Эти факты были раскрыты и доказаны в суде; в печати и обществе возбуждались десятками обвинения такого же рода против других, столь же высокопоставленных лиц, и обвинения нередко убедительные, - но правительство старалось заминать подобные дела. Сам Гизо, лично человек бескорыстный, широко практиковал подкуп (в особенности раздачей мест депутатам и др. лицам) для своих политических целей, и однажды сознался в палате, что во Франции иногда практикуется продажа должностей. Несмотря на это, общий экономический итог правления Луи-Филиппа есть подъем благосостояния.

Рост благосостояния

Обыкновенно рост благосостояния вызывает численный рост населения; Франция составляет исключение: в ней рост населении слаб, и начало заметного замедления его относится именно к эпохе Луи-Филиппа. Население Франции (если считать только территорию нынешней Франции, то есть без Эльзаса и Лотарингии) в 1821 году равнялось 29,8 млн, и ежегодный прирост населения в это время был 0,87 %, что не представляет ничего исключительного. В 1831 году население = 31,7 млн, прирост 0,41 %, то есть медленный; в 1851 году - 34,9 млн, прирост - 0,20 %, то есть весьма медленный (в 1895 году - 38,5, прирост - 0,09 %, то есть его почти не существует).

Итог этот создаётся не эмиграцией , ибо её из Франции почти не было (во многие годы иммиграция даже превышала), и не увеличением смертности (сравнительно мала), а уменьшением рождаемости. С 1830 года начинался быстрый рост городов, который с излишком поглотил общий прирост населения, так что численность сельского населения уменьшилась. При Луи-Филиппе число лиц, пользовавшихся правом голоса, увеличилось с 200 до 240 тысяч; ценз не изменился - следовательно, увеличилось число состоятельных людей.

Национальное богатство возросло значительно, так же как и производительность страны. Площадь обрабатываемой земли в 1815 году - 23 млн гектаров, в 1852 году - 26 млн; общая производительность земледелия в 1812 году - 3 000 млн франков, в 1850 году - 5 000 млн франков (при ценах, изменившихся мало). Обрабатывающая, в особенности фабричная промышленность выросла ещё гораздо более значительно. Обороты внешней торговли в 1827 году составляли 818 млн франков, в 1847 году - 2 437 млн франков. Вместе с ростом обрабатывающей промышленности вырос численно рабочий класс, который играл крупную политическую роль уже при Людовике-Филиппе. Эти условия сначала содействовали устойчивости монархии Людовика-Филиппа, но они же, вызвав к жизни или усилив (численно и экономически) более мелкую буржуазию и рабочих, подготовили её падение.

При сформировании министерства Гизо крайняя оппозиция в стране была сломлена; восстания прекратились.

Оппозиция

В парламенте Гизо умело балансировал между партиями; тем не менее прежняя династическая оппозиция, чувствуя поддержку в крайней левой, отчасти уже проникшей в парламент, говорила очень смелым языком и многократно вносила в парламент требование двух существенных реформ - парламентской и избирательной. Первая имела в виду добиться независимости депутатов (несовместимости, за некоторыми исключениями, депутатских полномочий с должностями на государственной службе); вторая клонилась к расширению избирательного права на определённые категории лиц (capacités, то есть имеющие дипломы высших учебных заведений, и т. д.) и к понижению имущественного ценза до 150, 100 или 50 франков . Династическая оппозиция не шла дальше; радикалы требовали всеобщего избирательного права. Гизо отвергал все подобные предложения, доказывая, что «число лиц, способных со смыслом и независимостью пользоваться политической властью, не превышает во Φранции 200 000», и требовал от палаты, чтобы она «занималась насущными задачами, которые ставит время, и отвергала вопросы, предлагаемые легкомысленно и без нужды». Располагая послушным большинством, он в палате легко добивался своей цели. Не так легко было справиться с оппозицией в стране, где быстро росло республиканское и социалистическое настроение. Появилась католически-демократическая партия; приходилось считаться и с возрождением Наполеоновской легенды.

Наполеон III

Для последней работали и такие люди, как Тьер, и истинные демократы, как Беранже, Ж. Санд и др. Само правительство содействовало её распространению (на Вандомской колонне была поставлена статуя Наполеона, в Париж был торжественно перевезён прах Наполеона; и то, и другое - дело Тьера). Правительство не придавало серьёзного значения Луи Наполеону, который после смерти в 1832 году герцога Рейхштадтского (Наполеона II), был главой семьи и подготавливал себе дорогу к трону; к двум его попыткам государственного переворота (Страсбургская 1836 и Булонская 1840; см. Наполеон II Бонапарт) оно отнеслось снисходительно.

Февральская революция 1848

Между тем, вокруг имени Наполеона сгруппировалась значительная, хотя и разнородная партия. В усилении недовольства существующим режимом довольно значительную роль сыграла неудачная иностранная политика Гизо, в частности - испанские браки, рассорившие Францию с Англией (см. Людовик-Филипп и Испания). Оппозиционное движение в 1847 году вылилось в форму банкетной кампании, инициатором которой был Одилон Барро, «стремившийся к реформе для избежания революции». Банкетная кампания (см. Революция 1848 года во Франции) окончилась взрывом 23-24 февраля 1848 года, низвергшим Людовика-Филиппа и восстановившим во Франции республиканский строй.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Июньское восстание в Париже в 1848 году — массовое вооружённое восстание парижских рабочих (23-26 июня), «первая великая гражданская война между пролетариатом и буржуазией» (Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 29, с. 283), крупнейшее событие буржуазно-демократической революции 1848 г. во Франции.

Восстание явилось ответом на наступление буржуазной реакции против демократических прав и свобод, завоеванных трудящимися в результате Февральской революции 1848. В Париже ему предшествовали восстания в Руане, Эльбёфе и Лиможе (в конце апреля), демонстрация 15 мая в Париже, восстание 22-23 июня в Марселе и некоторые другие народные выступления. Непосредственным поводом к восстанию в Париже послужило решение Комиссии исполнительной власти приступить к высылке в провинцию рабочих, занятых в национальных мастерских, которые были организованы для безработных и насчитывали в то время свыше 100 тысяч человек (эта масса людей, из которых многие имели оружие, внушала страх буржуазии и правительству). Провокационные действия правительства вызвали огромное возмущение среди рабочих. 22 июня по улицам Парижа прошли колонны демонстрантов с возгласами «Мы не уйдем!», «Долой учредительное собрание!».

С утра 23 июня на улицах города началась постройка баррикад (в общем около 600). Восстание охватило рабочие кварталы восточной и северо-восточной части Парижа, а также его пригороды — Монмартр, Ла-Шапель, Ла-Виллет, Бельвиль, Тампль, Менильмонтан, Иври и некоторые другие. Общее количество восставших составляло 40-45 тыс. человек (по др. данным — около 60 тыс.). Руководство вооруженной борьбой осуществляли «бригадиры» и «делегаты» национальных мастерских, деятели политических клубов, командиры отрядов национальной гвардии рабочих предместий и пригородов (Ракари, Бартелеми, Пельё, Курне, Пюжоль, Ибрюи, Лежениссель, Дестеракт, Делаколонж и др.). Однако единый руководящий центр не был создан. Связь между отрядами повстанцев различных кварталов оказалась совершенно недостаточной. Вследствие этого не удалось осуществить общий план наступательных действий из рабочих кварталов в центр города, разработанный бывшим офицером И. Р. Керсози.


Общим лозунгом восстания были слова «Да здравствует демократическая и социальная республика!». Этими словами участники восстания выражали свое стремление свергнуть господство буржуазии и установить власть трудящихся. Список членов нового правительства, составленный на случай победы восстания, включал имена О. Бланки, Ф. В. Распайля, А. Барбеса, А. Альбера и других видных революционеров, находившихся в тот момент в тюрьме. Напуганное размахом восстания буржуазное Учредительное собрание вручило 24 июня диктаторскую власть военному министру генералу Л. Э. Кавеньяку. Из провинции в Париж были вызваны отряды войск, прибытие которых дало правительству огромный перевес сил над восставшими рабочими. 26 июня, после четырехдневного геройского сопротивления, июньское восстание было подавлено.

Подпишитесь на нас в telegram

Одной из главных причин поражения Июньского восстания было то, что крестьянство, горожане, мелкая буржуазия, обманутые антикоммунистической пропагандой, не поддержали революционных рабочих Парижа. Только в некоторых крупных промышленных городах (Амьене, Дижоне, Бордо и др.) произошли демонстрации солидарности трудящихся с пролетариями столицы, разогнанные правительственными войсками. К. Маркс и Ф. Энгельс выступили в защиту июньских повстанцев, опубликовав в «Новой Рейнской газете» статьи, в которых разоблачались клеветнические измышления реакционной прессы и разъяснялось огромное историческое значение Июньского восстания.

Подавление Июньского восстания сопровождалось массовыми арестами (около 25 тысяч человек), расстрелами пленных, ссылкой без суда более 3500 человек, разоружением населения рабочих кварталов Парижа и других городов. Следствием этого было резкое усиление буржуазной реакции и в конечном счете гибель Второй республики, установление во Франции режима бонапартистской диктатуры (1851). Разгром Июньского восстания способствовал усилению контрреволюции в ряде других стран.

Буржуазная историография или совершенно игнорирует, или грубо извращает события Июньского восстания, повторяя клеветнические измышления реакционной прессы 1848 года об июньских повстанцах. Примером грубой фальсификации истории Июньского восстания может служить прежде всего книга «История Второй республики», принадлежащая перу монархиста и клерикала Пьера де ла Горса (Pierre de la Gorce, Histoire de la Seconde république française, t. 1-2, P., 1887; 10 éd., P., 1925). В крайне враждебном тоне писал об Июньском восстании и буржуазный республиканец, бывший член Временного правительства и Исполнительной комиссии 1848 г. Л. Гарнье-Пажес, утверждавший, что восстание было вызвано происками бонапартистских и легитимистских заговорщиков (L. A. Garnier-Pagès, Histoire de la Révolution de 1848, t. 9-11, P., 1861-72). Буржуазный историк генерал Ибо выпустил специальную работу, восхваляющую палача июньских повстанцев генерала Кавеньяка и считающего его «образцом», достойным подражания и в наше время (Р. Е. M. Ibos, Le général Cavaignac, un dictateur républicain, P., 1930). Некоторые буржуазные историки новейшего времени изображают Июньское восстание стихийным голодным бунтом (Ch. Schmidt, Les journées de juin 1848, P., 1926; его же, Des ateliers nationaux aux barricades de juin, P., 1948).

Первой правдивой работой об Июньском восстании, опубликованным во Франции, была книга революционно-демократического публициста и поэта Л. Менара (L. Ménard, Prologue d’une révolution, P., 1849), которая содержала яркий, насыщенный фактами истории очерк, разоблачавший палачей восставших рабочих. Разоблачению политики буржуазных республиканцев правого крыла, их кровавой расправы с восставшими рабочими посвящены книги мелкобуржуазного публициста И. Кастия (H. Castille, Les massacres de juin 1848, P., 1869) и социалиста О. Вермореля (Aug. Vermorel, Les hommes de 1848, P., 1869).

Парижская Коммуна 1871 года усилила интерес к истории Июньского восстания, оно стало рассматриваться в демократической и социалистической историографии как предвестник Коммуны. В 1880 вышла в свет брошюра В. Марука, сотрудника гедистской газеты «Égalité», посвященной Июньскому восстанию (V. Marouck, Les grandes dates du socialisme. Juin 1848, P., 1880). Среди работ французских историков-марксистов особую ценность для изучения Июньского восстания имеет статья Э. Терсана «Июнь 1848» (Е. Tersen, Juin 48, «La Pensée», 1948, No 19).

Одним из первых советских исследований об Июньском восстании была опубликованная в 1934 г. книга А. И. Молока «К. Маркс и июньское восстание 1848 в Париже». В 1948 г. были изданы книги Н. Е. Застенкера («Революция 1848 г. во Франции») и А. И. Молока («Июньские дни 1848 г. в Париже»), а также ряд статей по этим вопросам. Значительное место отведено Июньскому восстанию в коллективном труде «Революции 1848-1849», изд. Институтом истории АН СССР под ред. Ф. В. Потемкина и А. И. Молока (т. 1-2, М., 1952).

Лит.: Маркс К., Июньская революция, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 5; его же, Клас. борьба во Франции, с 1848 по 1850 г., там же, т. 7; Энгельс Ф., Подробности событий 23 июня, там же, т. 5; его же, 23 июня, там же; его же, Июньская революция (Ход восстания в Париже), там же; Ленин В. И., Из какого клас. источника приходят и «придут» Кавеньяки?, Соч., 4 изд., т. 25; его же, Гос-во и революция, гл. 2, там же; Герцен А. И., С того берега, Собр. соч., т. 6, М., 1955; его же, Былое и думы, ч. 5, там же, т. 10, М., 1956; Революция 1848 года во Франции в воспоминаниях участников и современников, М.-Л., 1934; Буржен Ж., Репрессия после июньских дней, в кн.: «Доклады и сообщения Ин-та истории АН СССР», в. 11, М., 1956; Молок А. И., Нек-рые вопросы истории июньского восстания 1848 г. в Париже, «ВИ», 1952, No 12; его же, Из неизданных док-тов июньского восстания парижских рабочих, в кн.: Из истории социально-политич. идей. Сб. ст. к 75-летию В. П. Волгина, М., 1955.

По материалам статьи А. И. Молока, Москва, Советская историческая энциклопедия

Причины поражения июньского восстания и его историческое значение

Одной из важнейших причин поражения июньского восстания 1848 г. явилась изолированность парижских рабочих от рабочего класса остальной Франции. Большую роль сыграли колебания городской мелкой буржуазии и пассивность крестьянства, обманутого контрреволюционной пропагандой.

В некоторых провинциальных городах передовые рабочие выражали свое сочувствие июньским повстанцам. В Лувье и в Дижоне рабочие организовали демонстрации солидарности с революционными пролетариями Парижа. В Бордо толпа рабочих пыталась захватить здание префектуры. Рабочие записывались в отряды добровольцев для похода в Париж на помощь восстанию. Делались попытки не пропустить в столицу войска, вызванные из ее окрестностей. Однако сочувственные отклики на восстание в Париже были слишком слабыми и не могли поэтому изменить ход событий.

Международная контрреволюция одобрительно встретила кровавое подавление июньского восстания. Николай I прислал Кавеньяку поздравление по этому поводу.

Прогрессивные люди многих европейских стран выражали свою солидарность с революционными рабочими Парижа. Мучительно переживали жестокую pacправу над участниками июньского восстания Герцен и другие русские революционные демократы.

Историческое значение июньского восстания 1848 г. в Париже весьма велико. Маркс назвал его «первой великой битвой между обоими классами, на которые распадается современное общество. Это была борьба за сохранение или уничтожение буржуазного строя».(К. Маркс, Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г., К. Маркс и Ф. Энгельс, соч, т. 7, стр. 29.) В. И. Ленин видел один из важнейших уроков июньского восстания в том, что оно вскрыло ошибочность и пагубность теории и тактики Луи Блана и других представителей мелкобуржуазного утопического социализма, освободило пролетариат от многих вредных иллюзий. «Расстрел рабочих республиканской буржуазией в июньские дни 1848 года в Париже, - указывал Ленин, - окончательно определяет социалистическую природу одного пролетариата… Все учения о не-классовом социализме и о не-классовой политике оказываются пустым вздором».(В. И. Ленин, Исторические судьбы учения Карла Маркса, Соч., т. 18, стр. 545.) —

Луи-Филипп - король биржевиков

Июльская революция 1830 г. закрепила победу буржуазии над дворянством. Но господствовала - с 1830 по 1848 г. - не вся буржуазия, а только ее наиболее богатая часть - так называемая финансовая аристократия, в состав которой входили банкиры, крупные биржевые дельцы, в 40-х годах - также и «железнодорожные короли», владельцы угольных копей, рудников, лесов, крупные землевладельцы. Финансовая аристократия «диктовала в палатах законы, она раздавала государственные доходные места, начиная с министерских постов и кончая казенными табачными лавками». Рабочие, крестьяне, все мелкие промышленники и торговцы были вовсе отстранены от участия в политической власти.

Объективно главной задачей капиталистического развития Франции в те времена было завершение промышленной революции. Но в условиях господства финансовой аристократии политическое влияние промышленников почти неуклонно падало. В первые годы Июльской монархии число представителей промышленников в палате депутатов было близким к половине ее состава, а в середине 1847 г. оно сократилось до одной трети.

Осенью 1846 г. Энгельс ясно указал на это важнейшее противоречие политической жизни самого буржуазного общества во Франции: законодательная власть в последние времена Июльской монархии была более, чем в предшествующие годы, воплощением слов финансиста Лаффита, сказанных на следующий день после июльской революции: «Отныне править Францией будем мы, банкиры». Процитировав эти же слова Лаффита, Маркс вслед за тем вскрыл коренную причину возрастающего господства финансистов: с самого начала финансовая нужда поставила монархию Луи-Филиппа в зависимость от верхушки буржуазии, а в следующие годы сама эта зависимость становилась источником еще более острой финансовой нужды .

Задолженность государства представляла, пояснял Маркс, прямой интерес для финансовой аристократии, спекулировавшей на государственном дефиците и повторявшихся государственных займах. Посредством займов финансисты обирали государство и грабили сбережения тех граждан, которые, приобретая процентные государственные бумаги, безвозвратно теряли часть своих денежных средств, если не были случайно посвящены в тайны парижской биржи.

Биржа формально определялась как «объединение всех лиц, заинтересованных в продаже и покупке ценных бумаг». Но роль и значение биржи были неодинаковы в различные времена. Через 11 лет после июльской революции торгово-промышленная газета так характеризовала французскую фондовую биржу: «У парижской биржи нет больше ничего действительно коммерческого… Биржа, как все это знают, стала притоном спекулянтов… притон, однако, продолжает все более разорять промышленность и в своей триумфальной безнаказанности представляет зрелище таких деяний, сказать о которых: „подвиги каторжников“ - значило бы выразиться слишком слабо».

Эти гневные слова справедливы, но они требуют пояснений Ведь еще Наполеон Бонапарт, беседуя с графом Моллиеном, вы дающимся знатоком финансового дела, с возмущением говорил, что для парижских биржевиков нет ничего святого и что средства их обогащения - ложь и подлог. По мнению Наполеона, такой безнравственности не было на амстердамской и лондонской биржах. Моллиен отвечал, что положение в Голландии и Англии исключает всякую возможность сравнения с Францией во всем, что касается биржи. В Голландии и Англии - совсем иные условия покупки и продажи государственных ценных бумаг; их понижение за день только на полпроцента или еще меньше было бы равносильно «целой революции». А во Франции курс государственных бумаг падает в течение дня до двух-трех процентов и это - обычное явление. «Почтенные коммерсанты» в Лондоне и Амстердаме сами бывают на биржах. Парижская же биржа обычно не посещается крупными коммерсантами; она заполняется агентами биржевых тузов и более всего авантюристами, которые, не зная сложного биржевого дела, ведут поистине азартную игру и чаще всего проигрывают, разоряются.

Изменчивость судеб наполеоновских войн и политические перевороты начала XIX в. в громадной мере содействовали росту крупных биржевых спекуляций. И как раз на лондонской, более «нравственной», бирже свершилась сразу после битвы при Ватерлоо грандиозная спекуляция, обогатившая английского биржевика Натана Ротшильда более чем на 1 млн. ф. ст. только за один день. Разумеется, и в этом случае обман был средством обогащения: ловко пущенный ложный слух о поражении англичан при Ватерлоо создал на бирже катастрофическое падение государственных бумаг, в сбыте которых, как видел это весь биржевой люд, участвовал сам Натан Ротшильд. Но в то время, когда все известные агенты Ротшильда сбывали стремительно падавшие государственные бумаги, другие, тайные, скупали их: в тот день во всем Лондоне только один Натан, побывавший при Ватерлоо и мгновенно вернувшийся в Англию, знал, что поражение потерпели французы, а не англичане.

Рост биржевых спекуляций - значительный факт в истории тех бурных времен; но этот факт еще не объясняет особенностей биржевой жизни во Франции в период Июльской монархии. Когда одного из Ротшильдов спросили, как достичь успеха на бирже, он ответил, надо уметь предвидеть непредвидимое. В годы Июльской монархии у французских финансистов и появилась особенно широкая возможность «предвидеть» и одновременно искусственно создавать непредвиденное. Французский отпрыск банкирской династии барон Джемс Ротшильд имел свободный доступ к королю Луи-Филиппу; он узнавал тайны внешней и внутренней политики Франции, а также дипломатические секреты других государств. А общий капитал братьев Ротшильдов, живших в разных странах Европы, был больше 2 млрд. фр.

В конце 40-х годов только у четырех французских банкирских домов было 2,5 млрд, фр., т. е. лишь на 1 млрд, меньше, чем во всей казне Франции. «Какая же свобода сделок может существовать в этих условиях?»

«Франция, отданная на растерзание воронам». Ж. Гранвиль, Э. Форе

Король Луи-Филипп, крупнейший во Франции лесовладелец и финансист, был лично заинтересован в укреплении господства финансовой аристократии. Потомок древнего рода герцогов Орлеанских, Луи-Филипп был главарем той «акционерной компании», которая грабила Францию. К 1841 г. у него лично (не считая богатств, принадлежащих членам семьи) было около 800 млн. фр.

Со страниц сатирических изданий долго не сходил карикатурный образ Луи-Филиппа - разжиревшего буржуа; и когда в юмористических листках появились нарочито повторявшиеся слова о толстом, жирном и глупом карнавальном быке, каждому было понятно, что речь шла о короле Луи-Филиппе. Но он не был глуп! Стендаль не без оснований называл его самым хитрым из всех королей. Запросто появляясь на улицах в штатском костюме, здороваясь за руку с лавочниками и прикидываясь, будто бы он действительно примирился с конституционным ограничением своей власти, «король-буржуа», как тонко заметил Генрих Гейне, скрывал в своем мещанском дождевом зонтике «самый абсолютный скипетр». Остроумие Гейне неоспоримо, но его политические прогнозы не всегда были точны. Превосходно изображая Казимира Перье, одного из первых министров Июльской монархии, человека очень властного, хотя и обладавшего той добродушной «банкирообразностью», видя которую, как писал Гейне, постоянно хочется спросить об оптовых ценах на кофе, великий немецкий поэт напрасно представил Казимира Перье «Атлантом», удерживающим «и биржу, и Орлеанский дом, и все государственное здание». Холера унесла «Атланта» в могилу в 1832 г., но биржа и Орлеанский дом уцелели. Гораздо сильнее, чем Перье, были неофициальные министры - банкиры Ротшильд и Фульд.

Биржевики пользовались тогда громадным влиянием на прессу, какого ранее не бывало. Период Июльской монархии характеризуется невиданным ростом периодики - выходило более 700 названий газет и журналов. Но крупная буржуазная пресса была в значительной части - подкупна. Торговля журнальной совестью была так обычна в Париже, что и не считалась за стыд и преступление. Это и было дорого для правительства финансовой аристократии, для биржевиков. Доверчивый француз, множество раз обманутый, почти разоренный, снова хватался за всякую газетную новинку, снова верил известиям, выдуманным лишь «для возбуждения ужаса на бирже».

Орлеанистская пресса, например «Журналь де Деба» и «Ля Пресс», постоянно получала правительственные субсидии из средств, предназначенных на тайные расходы. Учредитель и редактор «Ля Пресс» Эмиль де Жирарден был бессовестным авантюристом, организатором дутых акционерных обществ.

К числу периодических органов, еще сохранивших некоторую независимость, относили газету «Сиекль» - орган так называемой династической оппозиции, возглавлявшейся Одилоном Барро. Тоже независимым, но более левым был «Французский курьер», критиковавший правительство Луи-Филиппа. Против Орлеанов выступали и крупные легитимистские газеты «Ля Котидьен» и «Газетт де Франс».

Наряду с биржевиками опорой орлеанистской монархии была многолюдная и пестрая прослойка рантье, т. е. лиц, живших доходами со своих капиталов. Особенно много было рантье в Париже. Как писал Бальзак, тогдашний Париж потерял бы свои характерные особенности, если бы из него удалили рантье. Разновидностей рантье было много; к ним причислял Бальзак людей военных и штатских, постоянно проживавших в Париже и жителей окрестностей столицы. Среди этих существ человекообразных, с глазами, тусклыми, «как у рыбы, которая уже не плавает, а лежит среди зелени петрушки», наиболее отвратительной разновидностью был ростовщик, безнаказанно взимавший с должников - даже при краткосрочных ссудах - по 50 %. Этим выродкам и носить бы полосатую рубаху каторжника! Но, по свидетельству Бальзака, ростовщики вступали в франкмасоны и просили художников изображать их в «костюме дигнитария ложи Великий Восток». Понятно, что рантье любили короля, верховного ростовщика, и всю свою ненависть обрушивали на республиканцев.

Из книги Клаузевиц автора Свечин Александр Андреевич

Годы реакции (1815–1830) Казалось бы, партия реформы, после одержанных ее вождем Гнейзенау блестящих побед в освободительной войне и повторного занятия Парижа в 1814 и 1815 годах, могла торжествовать. Но разгром французов, наоборот, позволил восторжествовать реакционерам -

Из книги История Франции и Европы автора Эрве Густав

Глава VII Царствование Людовика-Филиппа. Апогей буржуазии (1830–1848 г.) В 1832 г. рабочие, доведенные до крайней нищеты, восстали, выставив на своем знамени девиз: «Жизнь в труде, или смерть в борьбе»Король-буржуа Людовик-Филипп. - Наиболее влиятельные буржуа из либеральной

Из книги История русской литературы XIX века. Часть 1. 1795-1830 годы автора Скибин Сергей Михайлович

1830-е годы (1830–1837). Болдинские осени 1830 и 1833 годов Несколько событий в жизни Пушкина оказали влияние на его жизнь и творчество 1830-х годов. Среди них: сватовство к Н.Н. Гончаровой и брак с ней, польское восстание, на которое откликнулся поэт несколькими произведениями,

Из книги Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов автора Коллектив авторов

Из книги Том 1. Дипломатия с древних веков до 1872 гг. автора Потемкин Владимир Петрович

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ОТ ИЮЛЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ВО ФРАНЦИИ ДО РЕВОЛЮЦИОННЫХ ПЕРЕВОРОТОВ В ЕВРОПЕ 1848 г. (1830 ? 1848 гг.) 1. ОТНОШЕНИЕ НИКОЛАЯ I К ИЮЛЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ Международное значение июльской революции было огром­но. Оно сказалось и на дипломатической деятельности вели­ких

Из книги История русской литературы XIX века. Часть 2. 1840-1860 годы автора Прокофьева Наталья Николаевна

автора

Из книги Хронология российской истории. Россия и мир автора Анисимов Евгений Викторович

1830 Июльская революция и начало правления Луи-Филиппа Считается, что путь к революции 1830 г. проложил сам король Карл X, назначивший в 1829 г. премьер-министром князя Жюля де Полиньяка, который повел самоубийственную консервативную политику. С курсом правительства Полиньяка

Из книги История государства и права зарубежных стран: Шпаргалка автора Автор неизвестен

52. ИЮЛЬСКАЯ МОНАРХИЯ: ХАРТИЯ 1830 г. В 1830 г. король Луи Филипп издал Хартию, в основном воспроизводившую Хартию Людовика XVIII (1814 г.), с учетом новых капиталистических реалий Несколько уменьшились полномочия короля, например право законодательной инициативы получили также

Из книги Том 3. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть первая автора Лависс Эрнест

Из книги Всеобщая история государства и права. Том 2 автора Омельченко Олег Анатольевич

автора Сказкин Сергей Данилович

4. Франция в период реставрации Бурбонов. Июльская революция 1830 года Первая реставрация 6 апреля 1814 г., через шесть дней после вступления в Париж войск шестой европейской коалиции, сенат принял решение возвести на французский престол брата казненного в 1793 г. короля

Из книги История Франции в трех томах. Т. 2 автора Сказкин Сергей Данилович

Июльская революция 1830 года Приход к власти крайних монархистов во главе с Полиньяком привел к резкому обострению политической обстановки в стране. Курс государственной ренты на бирже понизился. Началось изъятие вкладов из банков. Либеральные газеты напоминали о

Из книги История Франции в трех томах. Т. 2 автора Сказкин Сергей Данилович

5. Июльская монархия (1830–1848 годы) Луи-Филипп - король биржевиков Июльская революция 1830 г. закрепила победу буржуазии над дворянством. Но господствовала - с 1830 по 1848 г. - не вся буржуазия, а только ее наиболее богатая часть - так называемая финансовая аристократия, в

Из книги Агонизирующая столица. Как Петербург противостоял семи страшнейшим эпидемиям холеры автора Шерих Дмитрий Юрьевич

1777–1830 годы. Пролог Шевалье Мари Даниель Буррэ де Корберон, французский дипломат при дворе императрицы Екатерины II, многие свои мысли и наблюдения поверял бумаге. Практически ежедневно. Благодаря этому мы знаем, что среди событий, озаботивших его в феврале 1777 года, была

Из книги Австрия в ХХ веке автора Ватлин Александр Юрьевич

1. Предыстория Возвышение Габсбургов – Век Просвещения – От Венского конгресса до революции 1848 г. – Двуединая монархия Возвышение ГабсбурговРаскопки археологов на территории современной Австрии свидетельствуют о том, что люди населяли долину Дуная и предгорья Альп с